Читаем Полное собрание сочинений и писем в 3 томах. Том 3 полностью

Полное собрание сочинений и писем в 3 томах. Том 3

Твоя детская лапка, перепачканная углем, твой синий халатик — всё мне памятно, ничего не забыл...

Прости мне мою слабость и что я не всегда умел показать, как я тебя люблю.

Надюша! Если бы сейчас ты объявилась здесь, — я бы от радости заплакал. Звереныш мой, прости меня! Дай лобик твой поцеловать — выпуклый детский лобик! Дочка моя, сестра моя, я улыбаюсь твоей улыбкой и голос твой слышу в тишине.

Вчера я мысленно непроизвольно сказал «за тебя»: «я должна (вместо “должен”) его найти», т. е. ты через меня сказала...

Мы с тобою как дети — не ищем важных слов, а говорим что придется.

Надюша, мы будем вместе, чего бы это ни стоило, я найду тебя и для тебя буду жить, потому что ты даешь мне жизнь, сама того не зная, голубка моя, — «бессмертной нежностью своей»...

Наденька! Я письма получил четыре сразу, в один день, только нынче... Телеграфировал много раз: звал.

Теперь отсюда один путь открыт: Одесса; всё ближе к Киеву. Выезжаю на днях. Адрес: Одесский Листок, Мочульскому. Из Одессы, может, проберусь: как-нибудь, как-нибудь дотянусь... Я уже 5 недель в Феодосии. Шура всё время со мной. Был Паня. Уехал в Евпаторию. В Астории живет Катюша Гинзбург. В городе есть один экземпляр «Крокодила»!! А также Мордкин и Фроман. (Холодно. Темно. «Фонтан». Спекулянты.) Не могу себе простить, что уехал без тебя. До свиданья, друг! Да хранит тебя Бог! Детка моя! До свиданья!

Твой О. М.: «уродец»

Колачевский едет обратно. Умоляю его взять тебя до Одессы. Пользуйся случаем!!

Милая Надежда Яковлевна! Шлю Вам сердечный привет,

братец N...[40]

36. М. А. Волошину

Феодосия, 15 (28) июля 1920 г.

15 июля

Копия послана Эренбургу

Милостивый государь!

Я с удовольствием убедился в том, что вы толстым слоем духовного жира, простодушно принимаемого многими за утонченную эстетическую культуру, — скрываете непроходимый кретинизм и хамство коктебельского болгарина. Вы позволяете себе в письмах к общим знакомым утверждать, что я «давно уже» обкрадываю вашу библиотеку и, между прочим, «украл» у вас Данта, в чем «сам сознался», и «выкрал у вас через брата свою книгу».

Весьма сожалею, что вы вне пределов досягаемости и я не имею случая лично назвать вас мерзавцем и клеветником.

Нужно быть идиотом, чтобы предположить, что меня интересует вопрос, обладаете ли вы моей книгой. Только сегодня я вспомнил, что она у вас была.

Из всего вашего гнусного маниакального бреда верно только то, что благодаря мне вы лишились Данта: я имел несчастье потерять 3 года назад одну вашу книгу.

Но еще большее несчастье вообще быть с вами знакомым.

О. Мандельштам

37. О. Н. Арбениной

Петроград, ноябрь (не ранее 14-го) или декабрь 1920 г.

Милая Ольга Николаевна!

Билеты на «Петрушку» есть. Зайдите за мною завтра в 6 ч. Если Вы надумаете идти к Дроботовой, то приходите к 2 ч. в столовую Д<ома> И<скусств>. Во всяком случае до 6 я вернусь оттуда. Возношу молитвы о погоде и Лине Ивановне.

Ваш О. Мандельштам

1921–1934

38. Н. Я. Хазиной

Из Москвы (?) в Киев, 9 марта 1921 г.

9 марта 1921

Надюша милая!

Получил вашу записочку. Буду в Киеве через несколько дней. Не унывайте, друг милый. Подумаем, как устроить, чтоб вам не было плохо. До очень скорого свидания, дружок! У меня всё готово к отъезду.

Только никуда не уезжать и спокойно ждать моего приезда!

Ваш О. Мандельштам

39. В. Я. Хазиной

Из Москвы в Киев, середина мая 1921 г.

Милая Вера Яковлевна!

Рад вам сообщить, что у нас всё благополучно. Должно быть, в субботу мы с Надей едем в Тифлис в хороших условиях и на определенное обеспечение.

Я встретил здесь своего приятеля, Особоуполномоченного по эвакуации Кавказа, и он нас берет с собой на службу в Грузию. Это очень хороший человек, художник Лопатинский, когда-то он работал со мной в Наркомпросе. Теперь он во главе огромного учреждения на Кавказе. Отношения у нас прочно-дружеские, и он всё для меня сделает, что может.

Я съездил без Нади в Петербург. Голодать не пришлось. Живем у Жени. Ковер будет продан на дорогу очень скромно, сейчас ковры не в цене, и продать очень трудно, тысяч двести думаем получить. Надя здорова, сырой воды не пьет и ничего сырого есть не будет в пути. Настроение бодрое.

Адрес наш: Ростов, Управление Особоуполномоченного Центроэвака на Кавказе, для Мандельштама. Это центр.

Оттуда едем дальше. Оттуда же перешлют ваше письмо по пути нашего следования.

Проезжая Харьков, телеграфируем в Киев.

Перед отъездом подаем заявление в литовскую миссию. Основания (мои бумаги) признаны достаточными. Это продлится месяц и механически будет сделано в наше отсутствие. Сердечный привет Якову Аркадьевичу и Анне Яковлевне.

С истинной преданностью,

О. Мандельштам