Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах. Том 6.

С. 17. Ведь сегодня первое мая ~ едем в Екатерингоф. – «Первомайский праздник у городских жителей есть первое весеннее гулянье за городом в роще, где более катаются в экипажах, чем гуляют пешие ‹…›. Это гулянье, неизвестное в сельском быту на Руси, есть иностранное и новое…» (Снегирев. Вып. 3. С. 81). По свидетельству другого этнографа, «майское гулянье заведено жителями в позднее время; наши поселяне не знают и не ведают об нем. ‹…› Наши старые школьные майские праздники перешли к нам из Польши и Литвы. Тамошние maiówki, recreacie maiowe поселились в прежней Киевской академии и оттуда распространились по духовным и светским училищам в XVIII столетии» (Сахаров. С. 266). В Петербурге ежегодное гулянье на 1 мая, ставшее традиционным при Петре I, проходило в Екатерингофе – парке на западной окраине города, заложенном в 1711 г. Пришедший к началу XIX в. в совершенное запустение, Екатерингоф был возрожден в 1823 г.: «Красивейшие постройки, павильон, беседки и вокзал были возведены молодым архитектором Монферраном ‹…›. В одно лето вырыт канал, по сторонам его сделана насыпь, отделяющая два пруда ‹…›. Против лежащий Гутуевский остров был тоже расчищен, и самые рыбачьи дома на нем возведены в стиле сельских строений окрестностей Рима» (Пыляев М. И. Старый Петербург. СПб., 1889. С. 86 (Репринт: М., 1991); ср. также упоминание Екатерингофского гулянья во «Фрегате „Паллада”» -

487

наст. изд., т. 2, с. 541; т. 3, с. 720-721). «Екатерингофское гулянье 1 мая любил и неизменно посещал император Николай I со всею царскою фамилиею. ‹…› За двором тянулась вся знать в Екатерингоф на гулянье, а за нею и вся остальная имущая масса. Цена коляски в этот день доходила до 25 рублей…» (Божерянов И. Н. Встреча лета в Екатерингофе / Божерянов И. Н., Никольский В. А. Петербургская старина: Очерки и рассказы. СПб., 1909. С. 34). «По старому, еще в давнее время установившемуся обычаю, – вспоминал А. Я. Алексеев-Яковлев, – в Екатерининском парке в день 1 мая происходило большое весеннее гулянье, сюда съезжались из города, приезжали также представители двора и дипломатического корпуса. Этот обычай сохранялся до конца восьмидесятых годов, когда прилегающие районы стали все больше застраиваться новыми заводами и фабриками ‹…›. Многотысячная толпа, направлявшаяся в Екатерингоф с чадами и домочадцами, переполняла прилегающие к нему улицы и бульвар по набережной Обводного канала. Вереница экипажей, собственных и наемных, с одетыми по-весеннему седоками тянулась по набережной Екатерининского канала, по Старо-Петергофскому проспекту, по шоссе вдоль Обводного канала, иначе говоря, вдоль всего Екатерингофского парка и по его центральным аллеям. Целая флотилия яликов, шлюпок, гичек и разных лодок плыла по Екатерининскому каналу и Фонтанке, направляясь к Екатерингофу. ‹…› „Лодочная публика” приставала к берегу Екатерингофа у так называемого Петровского домика, то есть у Летнего дворца Петра I, где и располагалась на начинавшей зеленеть травке, принимаясь за привезенные с со бой закуски. ‹…› На двух главных аллеях парка в разных концах гремели назначенные по наряду полковые оркестры в парадной форме и хоры военных песенников, тоже в ярких мундирах. В этот день открывался „Екатерингофский воксал”. На лужайках вертелись карусели, раздавались присказки „панорамщиков”, кричали, нарочито гнусавя, „петрушечники”, щелкали выстрелы у стрельбищ, шла бойкая торговля разнообразной мелочью ‹…›. Катались с деревянных гор, захаживали „в рогожные балаганы”…» (Русские народные гулянья по рассказам А. Я. Алексеева-Яковлева в записи и обработке Евг. Кузнецова. Л.; М., 1948. С. 37-38). Отчеты о гулянье ежегодно помещались в газетах и журналах; см., например: Цмнъ ‹Циммерман В.›

488

Первое мая в Петербурге // СПбВед. 1843. № 95. 1 мая.

С. 18. Сегодня мы с ним в балете; он бросит букет. ~ Ах! ведь нужно ехать камелий достать… – Цветочные венки и букеты «впервые появились в Петербурге в сезон итальянской оперы 1843/1844 годов, ими осыпали Виардо, Рубини и Тамбурини наши знатные меломаны. Впоследствии букеты, войдя в моду, утратили свое лестное значение для артистов, и мания „цветобесия” была осмеяна графом В. А. Соллогубом в водевиле „Букеты” (в 1846 г.)» (РВ. 1881. Кн. 4. С. 605). Водевиль В. А. Соллогуба «Букеты, или Петербургское цветобесие. Шутка в одном действии» (СПб., 1845) содержал, в частности, такие куплеты:

Весь Петербург старается,
Хлопочет о цветах,
И столько их бросается,
Что зелено в глазах!
Сперва – певцов Италии
Все стали осыпать,
А там пошло и далее,
Во всех пошли швырять!

(Там же. С. 16).