Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения т 11-13

моих! Выше! За что? Ну грешен, положим, подл... но всё-таки ведь жив еще! Пауза. Глядите на меня теперь все! Глядите! Нравится? Трилецкий (вскакивает). Да, да, да... Будем теперь плакать... Кстати, глаза на мокром месте... Выпороть бы тебя хорошенько! Одевай шапку! Едем! Муж! Хорош муж! Погубил женщину ни за что, ни про что! Довел до чего! А эти и держат его здесь! Нравится он им! Оригинальный человек, интересный субъект, с грустью благородной на лице! Со следами когда-то бывшей красоты! Поедем-ка! Посмотришь, что ты наделал, интересный субъект, оригинал! Платонов. Без слов... без слов... Не нужно слов! Трилецкий. Счастье твое, живодер, что я сегодня чуть свет домой заехал! Ну что было бы, если бы я не заехал, если б я не захватил? Умерла бы она! Понимаешь ты это или нет? Ты обыкновенно все понимаешь, кроме самых обыкновенных вещей! О, я бы тебе тогда задал! Я не посмотрел бы на твою жалостную физиономию! Если бы ты поменьше болтал своим окаянным языком да побольше сам слушал, то не было бы этого несчастья! За нее я и десять не возьму таких умников, как ты! Едем! Войницев. Не кричите! Ах... Как надоели все... Трилецкий. Едем! Платонов. Постой... Так она... не умерла, ты говоришь? Тpилецкий. А тебе хотелось бы, чтоб она умерла? Платонов (вскрикивает). Не умерла! Я не пойму никак... Не умерла? (Обнимает Трилецкого.) Жива! (Хохочет.) Жива! Анна Петровна. Не понимаю!.. Трилецкий, извольте сказать толком! Все они сегодня как-то особенно глупы! Что же значит это письмо? Трилецкий. Она написала это письмо... Если б не я, она успела бы умереть... А теперь страшно больна! Не знаю, вынесет ли ее организм... О, пусть она только умрет, тогда... Отойди ты от меня, пожалуйста!

{11171}

Платонов. Напугал ты меня как! Боже мой! Жива она еще! Значит, ты не допустил ее умереть? Милый мой! (Целует Трилецкого.) Дорогой! (Хохочет.) Не верил в медицину, но теперь даже и в тебя верю! Что с ней теперь? Слаба? Нездорова? Но мы поднимем ее! Трилецкий. Вынесет ли она еще! Платонов. Вынесет! Не она вынесет, так я вынесу! Зачем же ты сначала не сказал, что она жива? Анна Петровна! Милая женщина! Воды стакан холодной, и я счастлив! Простите меня, господа, все! Анна Петровна!.. Я с ума схожу!.. (Целует у Анны Петровны руку.) Жива Саша... Воды, воды... моя дорогая! Анна Петровна выходит с пустым графином и через минуту входит с водой. (Трилецкому.) Едем к ней! На ноги ее, на ноги! Вверх ногами всю медицину от Гиппократа до Трилецкого! Всё переворочаем! Кому же и жить на этом свете, как не ей? Едем! Но нет... подожди! Голова кружится... Я страшно болен... Постой... (Садится на диван.) Отдохну и едем... Очень слаба? Трилецкий. Очень... Обрадовался! Чему он обрадовался, не понимаю! Анна Петровна. И я испугалась. Говорить нужно потолковей! Пейте! (Подает Платонову воду.) Платонов (пьет с жадностью). Спасибо, добрая женщина! Негодяй я, необыкновенный негодяй! (Трилецкому.) Сядь возле меня! (Трилецкий садится.) И ты весь измучился... Спасибо тебе, друг. Много она хватила? Трилецкий. Хватило бы на тот свет отправиться. Платонов. Экая... Ну, слава богу. Рука болит... Дайте мне еще пить. Я сам ужасно болен, Николай! Еле голову на плечах держу... Того и смотри, что свалится... У меня, должно быть, горячка будет. Солдатики в ситцевых мундирах, с острыми шапочками так и мелькают перед глазами... Желто и зелено кругом... Закати-ка мне chinini sulphurici... Трилецкий. Закатить бы тебе сотню-другую горячих! Платонов (хохочет). Шути, шути... Я иногда смеюсь твоим остротам. Ты мне деверь или шурин? Боже

{11172}