Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах

237. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ 11 или 12 марта 3887 г. Петербург. Петербург, 78 гостиницы. Талантливейший из всех архитекторов мира! Вам, конечно, уже известно, что обстоятельства самого поганого и ерундистого свойства нежданно-негаданно погнали меня на север. Вообще мне везет... Сейчас я сижу в скучнейшем номере и собираюсь переписывать начисто конченный рассказ. Скучаю. Скука усугубляется сознанием безденежья и неизвестности. Когда выеду, не знаю... Нервы расстроены ужасно, так что пульс мой бьет с перебоями. Пишу сие жалобное послание отнюдь не для того, чтобы нагнать на Вас сантиментальную мерлехлюндию и попросить у Вас взаймы, а для того, чтобы Вы не сердились на мою особу за неисправное посещение Дарьи Карловны. Впрочем, есть и просьба: не забудьте похлопотать о бесплатном проезде в Таганрог и обратно. Сделайте так, чтобы на обратном билете число не выставлялось. Как бы там ни было, будь хоть землетрясение, а я уеду, ибо долее мои нервы не выдержат. Я хочу уехать на юг не позже 31-го марта. Поеду с рублем, но все-таки поеду. В Питере погода великолепная, но безденежье и отсутствие весеннего пальто, взятого у меня на бессрочный

{02038}

прокат одним нашим общим знакомым, портят всю иллюзию. (...) Всюду меня встречают с почетом, но никто не догадается дать рублей 1000-2000... Академическая выставка плоха, но передвижная мне показалась прекрасной по богатству... Если хотите, черкните мне 2-3 строчки. Адрес: редакция "Осколков". Весь Ваш, с сапогами, с калошами, с зубами, с жилеткой и проч. А. Чехов. В автографе вырезан абзац примерно из пяти строк.

238. ЧЕХОВЫМ 13 марта 1887 г. Петербург. Сим извещаю, что я жив и здоров и тифом не заразился. Сначала я хандрил, ибо скучал и страшился безденежного будущего, по ныне чувствую себя положительно и с характером. На мою голову сыплются сюрпризы: во-1) всё время стоит весенняя погода, и мне мешает гулять только отсутствие пальто, 2) всюду встречают с распростертыми объятиями, 3) Суворин, выражаясь по-жидовски, одолжил мне денег (секрет: 300 руб.) и велел прислать ему материал для издания книги с нововременскими рассказами. Книга будет отпечатана к лету, на условиях, весьма выгодных для меня. И т. д. Выеду я в воскресенье (может быть). Завтра, в субботу, я у Григоровича, который написал мне большое письмо, но не знает моего адреса. Суворин толковал со мной от 9 часов вечера до 1 часа ночи непрерывно. Беседа интересная в высшей степени. На юг я поеду 31-го марта или ранее. Вот и всё.

{02039}

Поклон всем, а также собачке без спины, Федору Тимофеичу и кнуту. Корнюше почтение. Скажите, что поручения его исполнены. Votre а tous А. Чехов. Александр здоров и всем шлет поклон. Рукой Ал. П. Чехова: Сим свидетельствую, что я здоров, а за Охтою пожар. А. Чехов.

239. М. В. КИСЕЛЕВОЙ 17 марта 1887 г. Москва. Многоуважаемая Мария Владимировна! Надеюсь, что теперь Вы поверите мне и не станете обвинять во лжи: не приехал я в Бабкино, ибо ездил в Питер, куда был вызван телеграммой брата. Подробности Вам известны от сестры. То же самое, но только в миниатюре, не пустило меня в Бабкино и на масленой: заболела мать семейства, которую я не решился оставить без доктора. Впрочем, всё это суета сует. Как ни тосклива была моя последняя поездка в П(етербург), но и на ней оправдалась поговорка, что нет худа без добра. Во-1-х) я имел случай беседовать с управляющим "Петербургской мастерской учебных пособий" о Вашем издании; ему Вы пошлете на комиссию с моим письмом. Кстати: когда начнет печататься Ваша книга? Чем раньше, тем лучше. Книги вообще идут не сразу, а измором, через час по столовой ложке, а потому, чем раньше издадите, тем скорее продадите. Во-2-х) я ограбил Суворина, взяв у него большущий аванс; в-3-х) Суворин издает мои нововременские рассказы отдельной книжкой. Все мои Верочки, Ведьмы, Агафьи и проч. едут завтра в Питер, а дня через 2-3-4 будут уже в наборе. Издание на весьма выгодных условиях. Успех, конечно, несомненный, ибо в Питере признают теперь только одного писателя

{02040}