Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах

в зелени вишен, жерделей и яблонь. Птицы поют неугомонно. Встречные хохлы, принимая меня, вероятно, за Тургенева, снимают шапки, мой возница Григорий ПоленИчка то и дело прыгает с козел, чтобы поправить сбрую или стегнуть по мальчишкам, бегущим за коляской... По дороге тянутся богомольцы. Всюду горы и холмы белого цвета, горизонт синевато-бел, рожь высока, попадаются дубовые леса - недостает только крокодилов и гремучих змей. В Св(ятые)горы приехал в 12 часов. Место необыкновенно красивое и оригинальное: монастырь на берегу реки Донца у подножия громадной белой скалы, на которой, теснясь и нависая друг над другом, громоздятся садики, дубы и вековые сосны. Кажется, что деревьям тесно на скале и что какая-то сила выпирает их вверх и вверх... Сосны буквально висят в воздухе и, того гляди, свалятся. Кукушки и соловьи не умолкают ни днем, ни ночью... Монахи, весьма симпатичные люди, дали мне весьма несимпатичный с блинообразным матрасиком. Ночевал я в монастыре 2 ночи и вынес тьму впечатлений. При мне, ввиду Николина дня, стеклось около 15000 богомольцев, из коих 8/9 старухи. До сих пор я не знал, что на свете так много старух, иначе я давно бы уже застрелился... О монахах, моем знакомстве с ними, о том, как я лечил монахов и старух, сообщу в "Нов(ом) времени" и при свидании. Служба нескончаемая: в 12 часов ночи звонят к утрене, в 5 - к ранней обедне, в 9 - к поздней, в 3 - к акафисту, в 5 - к вечерне, в 6 - к правилам. Перед каждой службой в коридорах слышится плач колокольчика и бегущий монах кричит голосом кредитора, умоляющего своего должника заплатить ему хотя бы по пятаку за рубль: - Господи И(исусе) Х(ристе), помилуй нас! Пожалуйте к утрене! Оставаться в неловко, а потому встаешь и идешь... Я облюбовал себе местечко на берегу Донца и просиживал там все службы. Купил тетке Ф(едосье) Я(ковлевне) икону. Еда монастырская, даровая для всех 15 000: щи с сушеными пескарями и кулеш. То и другое, равно как и ржаной хлеб, вкусно.

{02083}

Звон замечательный. Певчие плохи. Участвовал в крестном ходе на лодках. Прекращаю описание Св(ятых) гор, ибо всего не опишешь, а только скомкаешь. На обратном пути пришлось на вокзале ждать 6 часов. Тоска. На одном из поездов видел Созю Ходаковскую: мажется, красится во все цвета радуги и сильно окошкодохлилась. Всю ночь в III классе дохлого, гнусного, тянучего товаро-пассажирского поезда. Утомился, как сукин сын. Теперь я в Таганроге. Опять "ета... ета... ета...", опять короткий диванчик, Коатс, вонючая вода в рукомойнике... Езжу в Дубки, в Карантин и гуляю в садах. Много оркестров и миллион девиц. Вчера сижу с одной девицей, местной аристократкой, в Алферакинском саду; она показывает мне на одну старуху и говорит: - Это такая стерва! Поглядите: у нее даже походка стервячая. Между девицами попадаются хорошенькие, но я решил не изменять Яшенькам. Изучаю местную жизнь. Был на почте, в купальнях, на Касперовке... Открытие: в Таганроге есть Мясницкая улица. На большой улице есть вывеска; "Продажа искусминных фрухтовых вод". Значит, слыхал, стерва, слово "искусственный", но не расслышал как следует и написал "искусминный". Если я пришлю к Вам на дачу телеграмму такого рода: "Вторник дачным Алексея", то это значит, что приеду во вторник с дачным поездом и прошу выслать Алексея. Вторник, конечно, не обязателен, ибо я не знаю ни дня, ни часа, когда вернусь домой и сяду за работу. Когда пишу, тошнит. Денег у меня нет, и если б не способность жить на чужой счет, то я не знал бы, что делать. Пахнет акацией. Людмила Павловна растолстела и очень похожа на жидовку. Никакой ум не может постигнуть всей глубины ее ума. Я когда слушаю ее, то решительно теряюсь перед неисповедимыми судьбами, создающими иногда такие редкие перлы. Непостижимое

{02084}

создание! Я еще не забыл анатомии, но, глядя на ее череп, начинаю не верить в существование вещества, именуемого мозгом. Дядя прелестен и чуть ли не лучше всех в городе. А. Чехов. Получил от М(арии) В(ладимировны) письмо.