Полное собрание сочинений. Том 10. Март-июнь 1905

«Потемкин» появился у Феодосии. Он запасся провиантом и отплыл по неизвестному назначению, захватив одно русское торговое судно с грузом скота. Сообщают, что он добыл и угля с одного английского торгового судна. О сдаче нет и речи: «Потемкин» задается целью поднять восстание во всех прибрежных городах. Вот текст манифеста, который распространяется «Потемкиным» (по сообщению одной немецкой газеты из Бухареста).

«К цивилизованным гражданам и к рабочему народу! Преступления самодержавного правительства истощили всяческое терпение. Вся Россия, объятая пламенем возмущения, восклицает: долой цепи рабства! Правительство хочет залить всю страну кровью, забывая, что войско состоит из сыновей угнетенного народа. Экипаж «Потемкина» сделал первый решительный шаг. Мы не хотим больше быть палачами нашего народа. Наш лозунг: смерть или свобода для всего русского народа! Мы требуем прекращения войны и немедленного созыва учредительного собрания на основе всеобщего избирательного права. За эту цель мы будем бороться до конца: победа или смерть! Все свободные люди, все рабочие будут на нашей стороне в борьбе за свободу и за мир. Долой самодержавие! Да здравствует учредительное собрание!»

«Пролетарий» № 7, 10 июля (27 июня) 1905 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий», сверенному с рукописью

Буржуазия торгуется с самодержавием, самодержавие торгуется с буржуазией

Чуть не каждый день приносит подтверждения этой «торговли», на которую мы так давно обращаем внимание русских пролетариев. Вот интересная телеграмма г. Леру из Петербурга от 2 июля н. ст.: Собрание представителей городов и земств 28 и 29 июня (15 и 16 ст. ст.) выработало еще раз (сотый раз!) конституционные требования и по телеграфу послало их в министерства. Требования выше обычных: народное представительство требуется непременно на конституционных началах; «булыгинская» конституция прямо отвергается; требуется немедленное провозглашение неприкосновенности личности, свободы слова и т. д. На совещании принято будто бы единогласно (но не включено в петицию – когда торгуешься, не следует показывать всех своих карт!) требование всеобщего избирательного права.

Как же судит корреспондент буржуазной газеты по поводу этого знаменательного повышения требовательности гг. помещиков и фабрикантов? О, он судит очень трезво:

«Очевидно, – пишет он, – что делегаты запрашивают побольше, чтобы получить хоть немногое. Но несомненно также, что это немногое, чтобы быть приемлемо для них, должно находиться посредине между тем, чего они требуют, и тем, что Булыгин им предлагает».

Настоящий базар, на котором буржуазия проторговывает интересы и права русских рабочих и русских крестьян. Как на базаре, покупщица – буржуазия и продавец – царь хлопают друг друга по рукам, выкрикивают сотый раз свое «последнее слово», божатся, что «себе дороже», грозят уйти, – и никак не решаются разорвать своей тесной дружбы.

Если царь не исполнит наших требований, говорил «один из самых выдающихся представителей земского совещания» господину Леру, тогда мы «обратимся к народу».

Что собственно следует понимать под этим пресловутым «обращением к народу»? – спрашивает себя и своих читателей французский корреспондент. И отвечает: здесь нет «предместья св. Антония» (рабочий квартал Парижа: сравни фельетон в № 2 «Вперед»{135}). Народ склонен не выходить на улицу, а сидеть дома, протестовать по-толстовски отказом от платежа податей!..

Не клевещите на народ, господа буржуазные предатели свободы! Вам не смыть с себя никакими клеветами своей позорной трусости. Народ проливает свою кровь по всей России. В ряде городов, в массе деревень растут у нас свои «предместья св. Антония». Народ ведет отчаянную борьбу. Если вы хотели действительно «обратиться к народу» (а не грозить только своему союзнику, царю, этим обращением), то вы должны были бы ассигновать не сотни и тысячи рублей на ваши говорильни, а миллионы на вооруженное восстание. Вы должны были бы выбрать делегацию не для обивания порогов у царя, а для сношения с революционными партиями, с революционным народом.