Полное собрание сочинений. Том 11. Июль-октябрь 1905

Действительно, гражданская война навязывается населению самим правительством. Действительно, «босяки, хулиганы и тарханы» принимаются на государственную службу. При этих условиях буржуазные речи освобожденцев о преступности и безумии проповеди восстания, о вреде организации самообороны (№ 74 «Освобождения») представляются уже не только безграничной политической пошлостью, не только оправданием самодержавия и (фактически) прислужничеством по отношению к «Московским Ведомостям». Нет, эти речи становятся, кроме того, простым безжизненным брюзжанием освобожденских мумий, которых революционное движение безжалостно выбрасывает «за борт жизни», сдает в архив редкостей – самое подходящее для них место. Теоретические споры о необходимости восстания можно и должно вести, тактические резолюции по этому вопросу следует тщательно обдумывать и разрабатывать, но за всем этим нельзя забывать, что стихийный ход вещей властно пролагает себе дорогу, несмотря ни на какие мудрствования. Нельзя забывать, что развитие всех тех глубочайших противоречий, которые веками накопились в русской жизни, идет с неумолимой силой, выдвигая на сцену массы народа, отметая мертвые и мертвенные учения о мирном прогрессе в кучу хлама. Всякие оппортунисты любят говорить нам: учитесь у жизни. К сожалению, они понимают под жизнью только болото мирных периодов, времен застоя, когда жизнь едва-едва движется вперед. Они отстают всегда, эти слепые люди, от уроков революционной жизни. Их мертвые доктрины оказываются всегда позади бурного потока революции, выражающего самые глубокие запросы жизни, затрагивающие наиболее коренные интересы народных масс.

Посмотрите, например, как смешны теперь, перед лицом этих уроков жизни, вопли некоторой части социал-демократии об опасности заговорщического взгляда на восстание, об узкой «якобинской» оценке необходимости его, о преувеличении значения и роли материальной силы в предстоящих политических событиях. Эти вопли поднялись как раз накануне того, когда восстание стало самой настоящей и жизненной народной потребностью, когда именно масса, наиболее чуждая всяким «заговорам», стала втягиваться в восстание подвигами черных сотен. Плохая доктрина великолепно исправляется хорошей революцией. В новой «Искре» можете прочесть беззубые, чисто буренинские остроты{84} (или зубоскальство?) насчет того, что в специально военной брошюре разбираются военные вопросы революции, вплоть до вопроса о дневных и ночных атаках, или насчет того, что приходится подумать о штаб-квартирах восстания, о назначении «дежурных» членов организации, которые бы могли вовремя узнать о всяком погроме, о всяком действии «неприятеля», вовремя дать соответствующие распоряжения нашим боевым силам, организованному революционному пролетариату. А в это самое время, точно в насмешку над мертвенной доктриной заграничных меньшевиков, мы видим действия русских меньшевиков. Мы читаем про Екатеринослав (см. № 13 «Пролетария»), что на время горячих событий (ожидали погрома черносотенных! Есть ли теперь такой город или поселок в России, где не ждали бы чего-либо подобного?) произошло соглашение у большевиков и с меньшевиками и с Бундом. «Общие сборы денег на вооружение, общий план действий и т. д.», А какого рода этот план, видно из того, что, например, на Брянском заводе социал-демократы призывали к организации отпора на митинге рабочих в 500 человек. «Затем организованные рабочие Брянского завода были расквартированы вечером по некоторым домам; были расставлены патрули, был назначен главный штаб и т. д., – одним словом, мы были в полной боевой готовности» (между прочим, сообщали друг другу «места главных штабов каждой организации» из трех вышеназванных).

Новоискровские публицисты зубоскалят… над своими собственными товарищами практиками!