Полное собрание сочинений. Том 13. Май-сентябрь 1906

По поводу этого аргумента следует заметить: Во-первых, первоначальная программа Маслова и принятая на съезде программа Джона – Плеханова – Кострова ни единым словом не указывает на то, что муниципализация рассматривается как временная, переходная мера в ходе революции, т. е. как орудие борьбы за дальнейшее. Следовательно, такое толкование есть «вольное измышление», не подтверждаемое, а опровергаемое текстом программы. Например, выдвигая в своей программе революционные крестьянские комитеты, как орудие революции, как базу борьбы за дальнейшее, я прямо так и говорю в самой программе: партия советует крестьянским комитетам захватывать земли и распоряжаться ими впредь до учредительного собрания. В программе Маслова – Джона – Плеханова – Кострова не только не сказано этого[6], а, напротив, излагается несомненно план постоянного устройства землепользования.

Во-вторых, главный и коренной довод против разбираемого аргумента состоит в том, что под видом гарантии от реставрации или от реакции у Плеханова выходит из его программы сделка с реакцией. Подумайте в самом деле: разве мы не пишем программы и особенно аграрной (крестьянской) программы для широких масс, которыми мы хотим руководить? И что же это выходит? Отдельные члены, хотя бы даже вожди партии, будут говорить, что муниципализировавшие землю земства явятся республиками против монархии в центре. А в программе аграрный переворот прямо и точно связывается с демократизмом в местном управлении, но ни единым словом не связывается с полным демократизмом центрального управления и устройства государства! Я спрашиваю вас: чем будет руководиться в повседневной нашей агитации и пропаганде масса партийных работников: словами Плеханова о местных «республиках», борющихся против центральной монархии, или самым текстом нашей повой партийной программы, в котором требование земли для крестьян точно связано только с демократизмом местного управления и вовсе не связано с демократизмом центральной власти и устройства государства? Слова Плеханова, путаные и сами по себе, сыграют неизбежно роль такого же «сбивающего с толку» лозунга, как «знаменитое» (по мнению Плеханова, «знаменитое») «революционное самоуправление». На деле наша партийная программа остается программой сделки с реакцией. Это не социал-демократическая, а кадетская программа, если брать ее реальное политическое значение в обстановке современной России, а не те мотивы, которые упомянуты в отдельных речах наших ораторов. Мотивы-то у них самые лучшие, намерения самые социал-демократические, а программа вышла на деле кадетская, проникнутая духом «сделки», а не духом «крестьянской революции» (Плеханов сказал, между прочим, что раньше была у нас боязнь крестьянской революции, а теперь-де надо выкинуть эту боязнь).

Я разобрал выше научное значение довода «гарантия от реставрации». Я подошел теперь к его политическому значению в эпоху дубасовского конституционализма и кадетской Гос. думы{19}. Научное значение этого довода равно нулю или минус единице. Политически это – орудие из арсенала кадетов и вода на мельницу кадетов. Посмотрите вокруг себя: какое течение в политике сделало почти своей монополией указания на опасность реставрации? Течение кадетское. В чем состоит тот ответ, который миллионы раз давали кадеты нашим товарищам по партии, указывавшим на противоречие между «демократизмом» кадетов и их монархической и пр. программой? В том, что тронуть монархию – значит вызвать опасность реставрации. Не трогайте монархии, – кричали тысячами голосов кадеты по адресу с.-д., – не трогайте монархии, ибо у вас нет гарантии от реставрации. Чем навлекать на себя опасность реставрации, опасность реакции, лучше войти в сделку с реакцией, – в этом вся суть политической мудрости кадетов, вся их программа, вся их тактика, вытекающая неизбежно из классовой позиции мелкого буржуа, из опасности для буржуазии доведенной до конца демократической революции.