Полное собрание сочинений. Том 13. Запечатленные тайны

Дальнейшее было похоже на сцены из фильма ужасов. Дом оцепили, насколько возможно оттеснив любопытных. Из соседних квартир удалили жильцов. И началась охота за львом. Сначала через форточку.

Из ванной комнаты между тем раздавались призывы о помощи. (Майор Ибрагимов: «Мы ничего не знали — сколько людей в доме, сколько зверей? А действовать надо было немедля»).

По лестнице, перекинутой горизонтально из оконной форточки в окошко ванной комнаты, Ибрагимов под потолком проник к пострадавшим. Их было двое. В ванне в луже крови без движения лежал мальчик. На полу рядом сидела растерзанная женщина — «оскальпированная голова, множество ран на теле». «Спасите сына…» — она тоже почти теряла сознание.

Опустим подробности небезопасной охоты в лабиринте квартиры за львом. Свое дело работники милиции сделали мужественно и, как могли, быстро. Упомянем лишь существенный момент этой драмы. Сосредоточив внимание на разъяренном и раненом льве, сержант Оруджев не знал, что прямо над головой, на высоком шкафу сидел, затаившись, еще один зверь (можно представить его возбуждение от криков, от крови и выстрелов!) — пума, зверь, которого называют американским горным львом. И когда открыли входную дверь, чтобы вынести пострадавших, первой сверху прыгнула пума и в мгновение ока оказалась на улице людного города.

В те минуты, когда, мигая тревожным огнем, в больницу неслась машина с двумя пострадавшими, работникам милиции надо было остановить продолжение несчастья — они бежали по следу пумы…

В Баку я беседовал со многими людьми — с работниками милиции, врачами в больнице, с работниками зоопарка, был в квартире Берберовых, говорил с их соседями, видел снимки, сделанные следователем в день происшествия. Грустные и тяжелые впечатления — беда не случайная, беду вырастили собственными руками.

Надо ли напоминать о том оглушительном шуме вокруг Берберовых, который известен всем и который теперь отозвался коротким и горьким эхом. Все помнят бесчисленные публикации, киноленты, интервью, умилительные ахи и охи, поклонение, подражание, открыточные пошлости — лев идет по городу, лев с детьми за столом, лев на унитазе в доме Берберовых…

Первый признак возможного несчастья восемь лет назад уже замаячил. В момент изготовления очередного киношоу лев бросился на случайно попавшего на его глаза человека и был застрелен. Охи и ахи, однако, не стихли.

У Берберовых нашлось столько адвокатов, что в виновных оказался милиционер, прибежавший на крик о помощи. «Это же варварство. Кинг всего лишь решил поиграть», — говорили Берберовы и вслед за ними все поклонники «воспитания зверя в квартире». Милиционера тогда удалось защитить. А Берберовы под шум одобрения завели себе нового льва, взятого в зоопарке в Казани и нареченного Кингом-вторым.

Неужели не было трезвого взгляда на все, что значительно и глубокомысленно именовалось «уникальным экспериментом»? Был. Ученые из Москвы, из Ленинграда, из Зоологического института Баку предостерегали: ни грана науки в этой опасной игре со зверем нет и что все это кончится плохо.

«Комсомольская правда» 13 июля 1975 года в статье «Неволя» писала:

«К удивлению многих, Берберовы взяли в свою квартиру нового львенка. Зачем? Неужели жажда новых заметок в газетах, открыток, телепередач, фильмов, интервью и всякой суеты?

Предостережение, однажды уже оправдавшееся, должно же чему-нибудь научить?» В частной беседе в редакции Берберовым было прямо сказано, что они подвергают опасности свои жизни, жизни своих детей, жизни случайных людей на прогулках и киносъемках и что они в большой степени способствуют появлению вредной моды заводить диких животных в жилых квартирах.

Все это игнорировалось. Игнорировались также и предостерегающие письма ученых, продолжавшие идти прямо к Берберовым и к городской власти в Баку.

Вселенский шум вокруг «эксперимента», правда, значительно поутих (Берберовы остро это переживали), но все же щелкали фотокамеры, летела пленка дешевых киноподелок, к дому Берберовых регулярно подъезжал автофургончик с мясом — «эксперимент» продолжался…

С участковым милиционером Ягубом Абдулаевым и следователем мы зашли на минуту в квартиру Берберовых. Ужасающего разгрома, который виден на снимках, сделанных 24 ноября, тут уже не было — соседи и родственники навели кое-какой порядок. Но, честное слово, никогда в жизни я не видел столь удручающей обстановки: вонь, все подрано, вопиющая антисанитария. Подполковник Джангиров, испытавший в этой квартире такой же шок, сказал: «Что лев! Тут даже и мышь взбунтовалась бы!»

Квартира Берберовых изолированная. И можно сказать: каждый живет как хочет.

Верно. Но верно лишь в случае, когда эта жизнь существенно никого не касается. Тут же она касалась. Я говорил с соседями. Все они добрые и хорошие люди. Все понимали размеры беды, очень жалели мальчика, сына Берберовых, и говорили, в общем, спокойно. Но послушайте, что они говорили.