Полное собрание сочинений. Том 15. Февраль-июнь 1907

Поссибилисты продались правительству, – пишет Энгельс 12 января 1889 г. А членов английской «С.-д. федерации» (S.D.F.) он изобличает в союзе с поссибилистами{122}. «Беготня и громадная переписка по поводу этого проклятого съезда не оставляют мне времени ни для чего другого» (11 мая 1889 г.). Поссибилисты хлопочут, а наши спят, – сердится Энгельс. Теперь даже Ауэр и Шиппель требуют, чтобы мы шли на конгресс поссибилистов. Но это открыло «наконец» глаза Либкнехту. Энгельс вместе с Бернштейном пишет памфлеты (подписанные Бернштейном, – Энгельс их называет: «наши памфлеты») против оппортунистов{123}.

«За исключением S.D.F., поссибилисты во всей Европе не имеют на своей стороне ни одной из социалистических организаций (8 июня 1889 г.). Им, следовательно, ничего другого не остается, как вернуться назад к несоциалистическим тред-юнионам» (к сведению наших поклонников широкой рабочей партии, рабочего съезда и т. д.!). «Из Америки к ним прибудет один только делегат от рыцарей труда». Противник тот же, что и в борьбе с бакунистами: «с тою только разницей, что знамя анархистов заменено знаменем поссибилистов; та же продажа своих принципов буржуазии за концессии в розницу, а главное за теплые местечки для вожаков (члены городской думы, биржи труда и т. д.)». Брусе (вождь поссибилистов) и Гайндман (вождь соединившейся с поссибилистами S.D.F.) нападают на «авторитарный марксизм» и хотят составить «ядро нового Интернационала».

«Ты не можешь себе представить, до чего немцы наивны! Мне стоило громадных усилий разъяснить, даже самому Бебелю, в чем собственно тут дело» (8 июня 1889 г.){124}. И когда оба конгресса состоялись, когда революционные с.-д. превзошли числом поссибилистов (объединенных с тред-юнионистами,

с S.D.F., с частью австрийцев и т. д.), то Энгельс ликует (17 июля 1889 г.){125}. Его радует, что примиренческие планы и предложения Либкнехта и др. не удались (20 июля 1889). «А нашей сентиментальной примиренческой братии за все ее дружелюбие было поделом получить грубый пинок в самое мягкое место». «Авось, это их вылечит на некоторое время»{126}.

…Прав Меринг («Der Sorgesche Briefwechsel»), что Маркс и Энгельс в «хорошем тоне» смыслили мало: «не долго раздумывали, нанося удар, но и не хныкали по поводу каждого ими полученного удара». «Если вы думаете, – писал однажды Энгельс, – что ваши булавочные уколы могут пронзить мою старую, хорошо выдубленную, толстую кожу, – то вы ошибаетесь»{127}. И эту нечувствительность, приобретенную ими, – пишет Меринг о Марксе и Энгельсе, – они предполагали и у других.

1893-ий год. Расправа с «фабианцами»{128}, которая сама собою напрашивается… для суждения о бернштейнианцах (недаром ведь Бернштейн «воспитал» свой оппортунизм в Англии на «фабианцах»). «Фабианцы здесь в Лондоне представляют из себя банду карьеристов, имеющих, однако, достаточно здравого смысла, чтобы понять неизбежность социального переворота; но не доверяя эту гигантскую работу одному грубому пролетариату, они соблаговолили встать во главе его. Страх перед революцией – их основной принцип. Они «интеллигенты» par excellence[46]

. Их социализм есть муниципальный социализм: коммуна, а не нация должна, по крайней мере, на первых порах, сделаться собственницей средств производства. Свой же социализм они рисуют крайним, но неизбежным следствием буржуазного либерализма. Отсюда их тактика: не вести решительной борьбы с либералами, как с противниками, а толкать их к социалистическим выводам, т. е. надувать их, «пропитывать либерализм социализмом», не противопоставлять либералам социалистических кандидатов, а подсовывать их либералам, т. е. обманным путем проводить их… Но, что они при этом либо сами будут обмануты, либо надуют социализм, они, конечно, не понимают.

Фабианцы издали, наряду с разной дрянью, и несколько хороших пропагандистских сочинений, и это наилучшее из всего того, что в этой области было сделано англичанами. Но как только они возвращаются к своей специфической тактике: затушевыванию классовой борьбы, так дело плохо. Из-за классовой борьбы они фанатически ненавидят Маркса и всех нас.

Фабианцы насчитывают, конечно, много буржуазных сторонников, а потому они и располагают «большими деньгами»…»{129}.

Классическая оценка интеллигентского оппортунизма в социал-демократии