Полное собрание сочинений. Том 15. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть третья

Богословы, в особенности св. Августин, разрешают вопрос в богословском смысле. Между предопределением и ответственностью человека становится божество, разрешающее противоречие. Философы (или обходят) вопрос, или решают его в богословском смысле. Некоторые отыскивают свое философское объяснение и вместе с тем предписывают человеку правила, которым он должен следовать. Схоластики ¹³⁸³ставят знаменитый софизм осла, умирающего с голода между двумя, равно отстоящими пуками сена, и Данте переносит это рассуждение на человека и вместе с тем признает свободу его. Философы: ¹³⁸⁴Гоббес, Спиноза, Юм, Вольтер, Кант ¹³⁸⁵отрицают свободу и вновь признают ее. Для одних ¹³⁸⁶— каждое действие человека немыслимо, без причины, причина же лежит вне его и потому свобода немыслима, для других — свобода есть сущность человека, его сознание.

В области философии замечательно то, что лучшие умы и большей частью в последний период своей деятельности склоняются в пользу закона необходимости и отрицания свободы, и еще то, что, несмотря на полнейшие доказательства мышления невозможности свободы, новые мыслители вновь начинают пенелопову работу своих предшественников. Так поступают Спиноза, Юм, Пристлей, Кант, Шопенгауер. Еще черта, замечательная в истории этого вопроса, состоит в том, что все многосторонние умы, решавшие этот вопрос с точки зрения разума, уничтожая понятие свободы, тем большую величину в другой области относили к неизвестному. Таков х, у Спинозы — Substantia, ¹³⁸⁷у Канта — das Ding an sich, ¹³⁸⁸у Шопенгауера — der Wille. ¹³⁸⁹

Последний ¹³⁹⁰великий мыслитель этот, победоносно доказав с точки зрения разума отсутствие свободы, в объяснение ¹³⁹¹сущности жизни признает ¹³⁹²волю мыслимую, весьма близкое понятие к сознанию той свободы, отсутствие которой он доказывал.

Кроме того, в лучшем произведении этого великого мыслителя встречается довод, который он сам приводит против себя.

«Der unbefangene (philosophisch rohe) Mensch, ¹³⁹³— говорит он после всей силы своих доводов, — все-таки скажет: «а я все-таки знаю, что могу сделать всё, что хочу». И этот простой довод, который смело приводит против себя великий и в особенности правдивый мыслитель, несмотря на всю силу аргументации философа, остается ненарушимым и служит основанием всех тех философов: Фихте, Шел[линга?], даже Гегеля, которые противуположно ему решают вопрос.

¹³⁹⁴Вопрос не решен, но замечательно то, что, несмотря на нерешение богослови[ем], наукой права, ¹³⁹⁵общественным мнением, судящими о нравственности и безнравственности деяний людей, ¹³⁹⁶так и историей, которые строятся только на свободе или несвободе человека, добре и зле, ни в философии истории.

Вопрос этот отложен ¹³⁹⁷или не сознаваем точно так же, как для земледельца отложен или не сознаваем вопрос о том, какие именно вещества нужны для возобновления плодородия его почвы. Какие бы ни были эти нужные вещества, надо вывозить навоз из переполнившегося хлева на пашню, которую все признают улучшающейся под влиянием какого бы то ни было навоза. Человек ищет утешения и напутствия, и ему надо говорить о грехе и благодати. Люди требуют ограждения своих прав, и необходимо определять эти права, не спрашивая себя, суть ли они произведения свободы или необходимости. Человек чувствует потребность выражать свое сочувствие одним и несочувствие другим поступкам и, не спрашивая себя, произвольны или непроизвольны поступки, в обществе складывается понятие доброго и хорошего.

События совершаются произвольно или по законам необходимости производят их люди. События надо записывать. ¹³⁹⁸

В настоящее время вопрос этот не только отложен, но как будто забыт. ¹³⁹⁹

В наше самоуверенное время вследствие популяризации поверхностных знаний вопрос этот кажется не только отложенным, но непонятым. Богословие, наука права, этика, история продолжают изучаться, как будто вопроса этого не существует. Спросить их, как они разрешают тот вопрос, на котором строятся их науки, они не поймут вас. ¹⁴⁰⁰«Вы кто же, матерьялист? » — скажут они.

¹⁴⁰¹Рассматривая философскую историю вопроса, мы увидим, что вопрос этот ¹⁴⁰²не только не разрешен, но имеет два решения. ¹⁴⁰³С точки зрения разума — свободы нет и не может быть, с точки зрения сознания нет и не может быть необходимости. ¹⁴⁰⁴

Та самая дилемма, к которой мы пришли в рассматривании законов истории, лежит в основании всей философской работы по этому вопросу.

Без законов, управляющих деятельностью людей, немыслима жизнь человечества. При законах немыслима свобода, а я сознаю ее.