Полное собрание сочинений. Том 19. Про братьев меньших

Никто не подумает ее напоить, накормить — добывай все сама! Но что может добыть беспризорное, травоядное существо на земле, покрытой асфальтом, камнем и смрадом выхлопных газов? Тощая — кожа и кости — страдалица жует брошенные газеты, находит что-то съедобное в мусорных кучах, банановая кожура под ногами для нее, как конфетка.

Ходячие эти скелеты бездомны. Но мне объяснили: за ними все же кто-то приглядывает, не даст уйти далеко по каменным городским лабиринтам. Когда у коровы появляется теленок (как это может случиться — загадка), ее водворяют в загон и некоторое время доят, снабжая кормами все из тех же отбросов улицы, охапка травы, принесенная издалека, — лакомство. А потом корове опять дают «вольную», и она снова становится городской скиталицей, обреченной тереться боками о стены и автомобили.

Деревенским буренкам живется лучше. Но пастбищ им не хватает. Приходится перемещать их туда, где можно как-нибудь накормить. (Возле Джайпура я видел стадо, парализовавшее на полчаса все движение на шоссе, — несколько тысяч голов.) От хронического недоеданья коровы всюду выглядят истощенными и молока дают семь-восемь литров. (В Швейцарии — двадцать пять — тридцать литров.)

На Индию приходится пятая часть поголовья крупного рогатого скота мира. Увы, количество без качества (знакомое и нам тоже) приводит скотоводство в жалкое состояние. Слова «священная корова», когда на корову посмотришь, воспринимаются как ирония.

Кормление обезьян.

* * *

И обезьяны. Эти не бедствуют, этим возле людей живется неплохо. Лесные «родственники человека» нередко совершают набеги на сельские огороды, а городские попрошайничают так успешно, что процветают и сделались частью городской жизни. Кучкуются они там, где можно чем-нибудь поживиться, чаще всего на туристских маршрутах. Возле дворца-усыпальницы одного из правителей вблизи Агры обезьяны заставой перегораживают дорогу туристам, требуя «пошлину». Замешкался — вырвут угощенье из рук, причем предпочтут в первую очередь завладеть шоколадкой, а потом уж печеньем или кулечком с арахисом. Тут же возле дороги обезьяны кормят детенышей, предаются любви или ищут друг у друга в шерсти насекомых.

В Дели есть место, куда люди специально ездят кормить обезьян. Это нечто вроде благотворительного деянья, влияющего на судьбу дающих. На «обезьянью дорогу» в парке приезжают молодожены, приезжают после удачной сделки торговцы или страдальцы с мыслью избавиться от болезни. На обочине — продавцы с корзинами бананов. Но обезьяны к ним не подходят, зная, что ничего не получат. Зато бананы купившего обступают, дергают за штаны, вырывают еду из рук. Конечно, тут же ходят коровы. Им достается то, что обезьяны, угощаясь на ветках, бросают вниз — кожура от бананов. И свиньи с поросятами, неизвестно кому принадлежащие, тоже шныряют возле дороги. Всем на пиру что-нибудь достается.

Наблюдая кормление обезьян, мы заметили дородного старикана в белых одеждах. Он приехал с мешком чапати (лепешек), и легион попрошаек следил за рукой, достающей гостинцы. Оказалось, контролер кинотеатра Сушил Кумар каждый вечер приезжает сюда с лепешками — «лечит жену». «У нее плохо с сердцем. А как начал кормить обезьян, пришло улучшенье». Мешком чапати можно накормить десятка два голодающих ребятишек — их в Дели много, но старик убежден: болезнь отступит, если кормить обезьян.

Животных в Индии почитают, но почитанье принимает, на взгляд стороннего человека, формы нередко очень занятные. Есть, например, секта людей (джайнистов), у которых благоговение перед всем живым так велико и запрет «не убий!» всеобъемлющ настолько, что джайнисты метелками расчищают путь под ногами, дабы не раздавить муравья или иную козявку, в которую, согласно их вере, может переселиться душа человека.

В каждом монастыре — свой устав.

 _{Фото автора. 20–23 мая 1994 г.}

Перо на память

(Окно в природу)

В глиняном горшке на столе у меня живописный букет из перьев, привезенных на память из разных мест. Перо павлина, филина, глухаря, орла, журавля, ворона, бриллиантом сверкает крошечное перо колибри. Разный цвет, разная форма перьев. Погладишь «против шерсти» — перо лохматится, но пропущенное несколько раз между пальцев оно чудесным образом обретает прежнюю форму — превращается в изящную, упругую и легкую пластину, набор которых в крыле позволяет птице надежно опереться на воздух.

Рассмотрев перо в микроскоп, видишь сложное его строение. От полого стержня, переходящего в четырехгранник, в одной плоскости в разные стороны отходят бородки, снабженные множеством крючков. Соединяясь друг с другом, бородки образуют изящную плоскость пера.

Легко догадаться: остроумная эта конструкция уязвима. Загрязнились. Помялись бородки, и стройность пера нарушилась. Потому-то птицы бережно ухаживают за нарядом. Опрятность их даже вошла в поговорку — о моднице, приводящей себя в порядок, скажут «чистит перышки».