Полное собрание сочинений. Том 2. 1895–1897

Эти данные приводят к выводу, что разница в рабочем периоде у земледельцев и неземледельцев крайне мала: у неземледельцев рабочий период всего на 5% длиннее. Ничтожность этой разницы вызывает сомнение в правильности цифр. Мы предприняли некоторые вычисления и сводки разбросанного в книге материала для проверки их и пришли к следующим выводам:

Из 43-х промыслов по 23-м даны в «Очерке» сведения о помесячном распределении рабочих, причем по 12 (13) [191] промыслам эти сведения проведены по группам, а по 10 не проведены. Оказывается, что по трем промыслам (смоло-дегтярному, синильному и кирпичному) число рабочих летом больше, чем зимой: в шесть зимних месяцев занято всего 1953 человека по всем этим трем промыслам, а в 6 летних – 4918 человек. Число земледельцев в этих промыслах громадно преобладает над неземледельцами, составляя 85,9% всего числа рабочих. Понятно, что соединение в общих итогах по группам этих летних, так сказать, промыслов с остальными было совершенно неправильно, ибо это значило соединять разнородные вещи и искусственно повышать число летних рабочих во всех промыслах. Чтобы исправить происходящую от этого ошибку, есть два средства. Первое – вычесть данные по этим трем промыслам из итогов «Очерка» по I и II группам [192]. Получаем рабочий период для I группы 9,6 месяцев, для II – 10,4 месяца. Здесь разница между обеими группами больше, но все-таки она очень невелика: 8,3%. Второе средство исправить ошибку состоит в сводке данных по тем 12-ти промыслам, для которых даны в «Очерке» сведения о помесячном распределении рабочих в I и во II группе отдельно. Такая сводка охватит 70% всего числа кустарей, причем сравнение между I и II группой будет правильнее. Оказалось, что по этим 12-ти промыслам рабочий период для I группы равен лишь 8,9 месяцам, а для II – 10,7 месяцам, а по обеим группам вместе 9,7 месяцев. Здесь рабочий период у неземледельцев на 20,2% длиннее, чем у земледельцев. Земледельцы прекращают работы летом на 3,1 месяца, а неземледельцы только на 1,3 месяца. Если мы возьмем максимальное отношение рабочих периодов во II и 1 группе за норму, то и тогда окажется, что не только различий в валовом производстве рабочих I и II группы или в чистой доходности их заведений, но даже различий и заработной плате наемных рабочих у земледельцев и неземледельцев нельзя объяснить различием рабочих периодов. След., сделанный выше вывод, что связь с землей понижает заработки кустарей, остается в полной силе.

Поэтому следует признать ошибкой мнение составителей «Очерка», желающих объяснить различие в заработке земледельцев и неземледельцев различием рабочих периодов. Ошибка их произошла оттого, что они не пытались выразить различий рабочих периодов точными цифрами, и потому впали в заблуждение. Напр., на стр. 106-й в «Очерке» говорится, что различие заработков скорняков-земледельцев и скорняков-неземледельцев «определяется главным образом количеством рабочих дней, которые посвящаются промыслу». Между тем доходы неземледельцев превышают доходы земледельцев по этому промыслу в 2–4 раза (на одного семейного рабочего в 1-й подгруппе 65 и 280 руб.; во 2-й – 27 и 62 руб.), а рабочий период у неземледельцев длиннее всего на 28,7% (8,5 месяцев против 6,6).

Факт понижения заработка вследствие связи с землей не мог ускользнуть и от составителей «Очерка», которые, однако, выразили его обычной народнической формулой о «преимуществе» кустарной формы перед капиталистической: «соединяя земледелие с промыслом, кустарь… может продавать свои изделия дешевле фабричных» (с. 4), может, другими словами, довольствоваться меньшим заработком. Только в чем же тут «преимущество» связи с землей, если рынок настолько уже владычествует над всем производством страны, что усчитывает эту связь, понижая заработок кустаря-земледельца? если капитал умеет пользоваться этой «связью» для большего давления кустаря-земледельца, менее способного к самозащите, к выбору другого хозяина, другого покупателя, другого занятия? Понижение заработной платы (и промышленного заработка вообще) при наличности у рабочего (и мелкого промышленника) клочка земли есть явление, общее всем капиталистическим странам, явление, прекрасно известное всем предпринимателям, давным-давно оценившим громадные «преимущества» привязанных к земле рабочих. Только на гнилом Западе вещи прямо и называют их именем, а у нас понижение заработка, понижение жизненного уровня трудящихся, задержку введения машин, укрепление всяческой кабалы называют «преимуществом» «народного производства», «соединяющего земледелие с промыслом»…