Полное собрание сочинений. Том 20. Варианты к «Анне Карениной»

Опять сердце Анны болѣзненно забилось, она почувствовала и оскорбленіе за то, что, очевидно, ея отношенія къ Вронскому были извѣстны всѣмъ и это было сказано для нея, и радость. Начало вечера прошло для Анны въ разговорахъ съ извѣстнымъ негодяемъ Корнаковымъ, который, несмотря на свою всѣмъ извѣстную развратность, подлость даже, былъ князь Корнаковъ, сынъ Михайла Ивановича и, главное, былъ очень уменъ. Истощенный развратомъ и слабый физически, онъ для Анны былъ не мущиной, но забавнымъ болтуномъ, и она бы провела съ нимъ весело время, если бы[1094] она не была развлечена ожиданіемъ. Странное дѣло: Баронъ Иленъ, свѣжій, красивый мущина, прекрасно говорящій на всѣхъ языкахъ, элегантный и учтивый до малѣйшихъ подробностей, несомнѣнно умный, дѣятельный, преклонявшійся передъ ней вмѣстѣ съ своей женой, былъ ей противенъ, и она рада была всегда, когда кончалась необходимость говорить съ нимъ и смотрѣть на его лицо; а измозженный, вѣчно праздный, съ отвратительнѣйшей репутаціей слабый Корнаковъ, небрежно относящійся къ ней, былъ ей, какъ старая перчатка на рукѣ, пріятенъ и ловокъ. Онъ ей вралъ всякій вздоръ, бранилъ хозяевъ, увѣряя, что ноги у него такъ прямы и крѣпки оттого что сдѣланы изъ англійскихъ стальныхъ рельсовъ и что туалетъ ее напоминаетъ букетъ разноцвѣтныхъ акцій и куафюра серій, что онъ всегда испытываетъ желаніе украсть у нихъ все, что попадется.

Къ 7 часамъ Анна возвращалась къ дому по большой аллеѣ, когда на встрѣчу ей съ большаго крыльца вышла хозяйка съ Вронскимъ. Она, очевидно, вела его къ ней.[1095]

– А! Я радъ, что Вронскій пріѣхалъ, – сказалъ Корнаковъ. – Онъ хоть и изъ молодыхъ, но онъ одинъ изъ рѣдкихъ, понимающихъ нашихъ великолѣпныхъ хозяевъ. А то меня огорчаетъ, что молодежь рѣшительно взаправду принимаетъ этихъ Бароновъ, не понимаетъ, что можно и должно дѣлать имъ честь ѣсть ихъ трюфели, но не далѣе. Тутъ есть одинъ qui fait la cour à M-er,[1096] ему нужно что то украсть. Но это я прощаю. Но Михайловъ – тотъ il fait la cour à М-m[е],[1097] ужъ это никуда не годится.

– Отчего же, она хороша, – сказала Анна, просіявъ лицомъ при видѣ Вронскаго.

– Да, но въ этомъ то и дѣло. Актриса Berthe хороша, можно дѣлать для нее глупости. И вы хороши, я понимаю, что можно ужъ не глупости, а преступленья дѣлать изъ за васъ, но эти – это étalage[1098] женщины. Это ни желѣзо, ни серебро, это композиція.

– Вотъ наша партія крокета, – сказала хозяйка, оправляя свой телье,[1099] измѣнившій, какъ ей казалось, ее формы при сходѣ съ лѣстницы. – Я пойду соберу игроковъ. Вы играете, князь?

И Анна увидала подходившаго Вронскаго. Странно невысокая, широкая фигура, смуглое лицо его, простое, обыкновенное, показалось ей царскимъ, осѣняющимъ все. Ей удивительно было, какъ всѣ не удивлялись, не преклонялись передъ [нимъ], такъ онъ былъ выше, благороднѣе всѣхъ.

– Ich mache alles mit,[1100] – отвѣчалъ Корнаковъ съ своей дерзкой манерой.

Хозяйка стала собирать игроковъ, и группа около Анны стала увеличиваться. Вронский говорилъ съ Корнаковымъ, объясняя ему, почему онъ не пріѣхалъ обѣдать. Анна говорила съ подошедшими гостями, и оба они говорили только другъ для друга; оба только думали о томъ, когда и какъ они успѣютъ остаться одни. И онъ хорошо зналъ по ея взгляду, что она недовольна имъ, и она знала, что онъ не считаетъ себя виноватымъ.