Полное собрание сочинений. Том 20. Варианты к «Анне Карениной»

Текст шестой части дошел до нас полностью. Начало: «Часть 6. Глава I. Долли проводила лѣто съ дѣтьми у сестры своей Кити Левиной». Конец: «они поселились теперь супружески вмѣстѣ». Содержит в себе 125 листов, окончательно нумерованных рукой Толстого по листам (58—114; 1—69). Во второй нумерации пропущена цыфра 55, и после листа, нумерованного цыфрой 54, следует лист, нумерованный цыфрой 56. Текст представляет собой копию текста рукописей №№ 97 и 98.

Текст седьмой части также дошел полностью. Начало: «Часть седьмая. I глава. Левины жили въ Москвѣ, ожидая родовъ». Конец: «и все потухло». Содержит в себе 104 листа, окончательно нумерованных рукой Толстого сначала по страницам (1—30), затем по листам (31—61, 1—58). Текст седьмой части составился из листов, переложенных в наборную рукопись из рукописи № 100, и из копий листов, оставшихся в этой рукописи.

И текст восьмой части («Эпилога») сохранился полностью. Начало: «Эпилогъ. Въ средѣ людей, вслѣдствіи достатка лишенныхъ физическаго труда». Конец: «входило ему въ душу это новое чувство. Конецъ». На первом листе сверху рукой М. Н. Каткова написано: «Анна Каренина. Набрать сегодня и прислать мне». Содержит в себе 54 листа, нумерованных по листам рукой Толстого (1—54). Текст эпилога составлен из листов, переложенных в наборную рукопись из рукописи № 102, и из копий листов, оставшихся в этой рукописи.

Извлекаем из наборной рукописи варианты №№ 16, 24, 28, 30, 174, 188, 189, 191, 198.

104. Рукопись на 2 листах в 4°, написанная с обеих сторон рукой неизвестного и исправленная в четырех местах рукой Толстого. Начало: «Ему хотѣлось, чтобы Левинъ былъ веселъ». Конец: «какъ ты смотришь на это?» На первом листе рукой переписчика проставлена цыфра 17. Текст относится к главе X первой части и хронологически следует за соответствующим текстом наборной рукописи. Это, очевидно, остатки копии с недошедшей до нас части исправленной корректуры дожурнального текста.

105. Рукопись на 2 листах в 4°, написанная на 3 страницах рукой неизвестного. В ней в двух местах сделаны зачеркивания, очевидно, рукой Толстого. На первом листе рукой переписчика проставлена цыфра 17. Начало: «Лицо Левина вдругъ просіяло улыбкой». Конец: «должна желать этого». Текст также относится к X главе первой части и, как и предыдущий, является остатком копии с недошедшей до нас исправленной корректуры дожурнального текста.

106. Корректура дожурнального текста романа на 9 гранках, исправленная рукой Толстого, нумерованная по гранкам синим карандашом рукой постороннего (3—11). Начало: «– Да, но спириты говорятъ теперь». Конец: «Она встала и обняла золовку». Набор части текста рукописи № 103. Эта часть соответствует тексту части главы XIV, глав XV—XVIII и части главы XIX первой части романа в окончательной редакции. Набранный текст заключает в себе большое количество исправлений. Из вариантов отметим наиболее существенные.

О Вронском приписано на полях вместо зачеркнутого набранного текста:

Кромѣ того, онъ не могъ не видѣть, что нетолько мать и отецъ Кити, но она сама уже начала мучаться ожиданіемъ того рѣшительнаго слова, которое онъ долженъ былъ сказать ей. Онъ видѣлъ, какъ она всякую минуту робѣла и вспыхивала отъ боязни вызвать это слово. Онъ и прежде чувствовалъ себя влюбленнымъ въ нее, но теперь съ этой боязнью она казалась ему еще милѣе, но, несмотря на то, онъ чувствовалъ себя еще очень далекимъ отъ того, чтобы сказать это слово; и именно потому, что это было слишкомъ легко и потому, что всѣ ожидали этаго отъ него.

Далее добавлено:

Ему становилось совѣстно за то, что онъ такъ мучаетъ ее, не говоря того слова, котораго она такъ робко и страстно ожидаетъ.

Там, где говорится о возвращении Вронского в гостиницу Дюсо, дописано:

Въ столовой онъ засталъ знакомыхъ, пріѣхавшихъ ужинать изъ оперы, подсѣлъ къ нимъ и, поужинавъ и выпивъ нѣсколько бокаловъ шампанскаго, пошелъ спать совершенно успокоенный и потерявъ ту нить мысли, вслѣдствіи которой представлялись какія-нибудь сомнѣнія въ его отношеніяхъ къ Кити.

По поводу Левина у Вронского с Облонским происходит такой разговор:

– Это этотъ широкій съ бородой, который вчера быль у Щербацкихъ?

– Да… Не правда ли, славный малый…

– Да, но отчего онъ все сердится? – открывая доброй улыбкой свои сплошные бѣлые зубы, сказалъ <Удашевъ> Вронской. – И развѣ нельзя быть умнымъ и не читать лекцій въ гостиной.

О матери Вронского сказано:

Графиня Вронская, сухая старушка, съ замѣчательно красивыми и строгими черными глазами и стальными колечками, зашпиленными пукольками, щурила глаза, вглядываясь въ сына.

Между ней и Вронским при встрече в вагоне происходит следующий разговор:

– Ну чтожъ, правда? – сказала она, глядя ему въ глаза. – Я буду очень, очень рада.

<Удашевъ> Вронской, несмотря на внѣшнюю почтительность къ матери, холодно посмотрѣлъ на нее.

– Я не знаю, о чемъ вы говорите.