Полное собрание сочинений. Том 21

«Убеждения наши, высказанные в 1-м номере журнала «Ясная Поляна», не только не изменились, но подтвердились и постоянно подтверждаются нашими хотя и ограниченными опытами и наблюдениями... Мы не перестаем и не перестанем делать те педагогические опыты, которые составляли всё содержание журнала, и выводить из них наши посильные наблюдения, а потому с 1863 года мы будем издавать не срочное издание, а, по мере накопления материалов, сборники как Книжек, так и Школы «Ясной Поляны», о которых при выходе их будет объявляться отдельно».[199]

Выпуск обещанных сборников не состоялся, и в 1860-х годах Толстой еще не сделал своих окончательных теоретических выводов из того богатого материала, который у него накопился во время его трехлетней педагогической практики. С сентября 1863 г. он приступил к работе над «Войной и миром». Но мысль о педагогике все-таки не оставляла Толстого и во время писания «Войны и мира». Так 10 апреля 1865 г. он заносит в Дневник: «Нынче утром записал кое-что по педагогике»;[200] под 26 сентября того же года: «По случаю ученья милой Маши, думал много о своих педагогических началах. Я обязан написать всё, что знаю об этом деле»;[201] под 2 ноября того же года: «С наслаждением перечитал Казаков и Ясную Поляну».[202]

16 мая 1865 г., отвечая на письмо А. А. Фета, хотевшего в какой-то своей статье остановиться на журнале и школе Толстого и просившего на то его разрешения, Толстой пишет ему: «На ваш вопрос, упомянуть о Ясной Поляне — школе, я отвечаю отрицательно. — Хотя ваши доводы и справедливы, но про нее (Я. П. журнал) забыли, и мне не хочется напоминать, не потому чтобы я отрекался от выраженного там, но, напротив, потому, что не перестаю думать об этом, и, ежели бог даст жизни, надеюсь еще изо всего этого составить книги, с тем заключением, которое вышло для меня из моего 3-летнего страстного увлечения этим делом».[203]

О своем желании заниматься вопросами педагогики Толстой писал и А. А. Толстой в письме от 14 ноября 1865 г.: «Я всё много думаю о воспитании, жду с нетерпением времени, когда начну учить своих детей, собираюсь тогда открыть новую школу и собираюсь написать r'esum'e всего того, что я знаю о воспитании и чего никто не знает, или с чем никто не согласен».[204]

В 1865 г., к которому относятся эти признания Толстого, он еще не знал, какую форму примет его r'esum'e. В последующие два года ни в Дневниках, ни в Записных книжках Толстого нет ни одной записи на эту тему. Но работа Толстого в этом направлении продолжалась, что видно из того, что через два года он уже вполне четко представлял себе, в какой форме даст итоги своей педагогической практики.

В 1868 г., то есть в период напряженной работы над «Войной и миром», Толстой в своих Записных книжках, наряду со всевозможными материалами, относящимися к роману, делает конспективный набросок под таким заглавием: «Первая книга для чтения и Азбука для семьи и школы с наставлением учителю графа Л. Н. Толстого 1868 года».[205]

В этом наброске уже довольно четко были намечены план и отчасти содержание «Азбуки» 1872 г. Особенно это можно сказать про первую часть первой книги — собственно азбуку. Наставления учителю, занявшие центральное место в наброске, посвящены почти исключительно обучению грамоте по буквослагательному методу, применявшемуся уже в Яснополянской школе и легшему потом в основу «Азбуки» 1872 г. В «Азбуке» этот метод изменен был лишь в том отношении, что обучение письму начинается одновременно с изучением букв, а не после складывания слогов и чтения слов, как было намечено в наброске 1868 г. Наставления учителю явились первой редакцией методической статьи «Для учителя», помещенной в первой книге «Азбуки» 1872 г. Многие материалы для чтения, приведенные в Записной книжке 1868 г., вошли и в «Азбуку» 1872 г. Большое количество рисунков, которыми снабжены в Записной книжке материалы по азбуке и для чтения, наводят на мысль, что Толстой намеревался выпустить свою «Азбуку», обильно иллюстрированною.

К разработке набросанного в Записной книжке 1868 г. конспекта Толстой приступил только с осени 1871 г. Между тем подготовительную работу он не прерывал и в течение этих трех лет после написания конспекта «Азбуки». Это подтверждается многими свидетельствами. В письме к А. А. Толстой от 12 января 1872 г. Толстой писал: «Пишу я эти последние года азбуку и теперь печатаю. Рассказать, что такое для меня этот труд многих лет — азбука, очень трудно».[206] Слова «эти последние года» определенно указывают на работу Толстого в период с 1868 г.

С. А. Толстая в «Моих записях» отмечает, что Толстой всё лето 1869 г. «занимался философией», а затем «стал читать русские сказки и былины». «Навел его на это чтение, — пишет она, — замысел писать и составлять книги для детского чтения для четырех возрастов, начиная с азбуки. Сказки и былины приводили его в восторг».[207]