Полное собрание сочинений. Том 24

Проявление в мире жизни разумения подобно проявлению света среди темноты. И отношение людей к жизни таково же, как и отношение людей к свету. Так же, как во власти каждого человека идти к свету или удаляться от него, так же и во власти каждого человека идти к разумению и жизни или удаляться от нее. Погибель — уничтожение людей, есть только произвольное удаление от разумения и жизни, точно так же как темнота есть только следствие произвольного удаления людей от света.

Казнь состоит в том, что люди, делающие дурное, сами удаляются от разумения и жизни. И здесь сравнение уже делается тожеством: как люди, делающие дурные дела, но любят света и не идут к нему, чтобы не видны были их дела, что они злы, так точно и люди, делающие дурное, — не любят разумения и не идут к нему, чтобы не видно было, что дела их злы.

Быть в свете значит: жить в разумении — невременно; быть во тьме значит: жить вне разумения — погибать.

То же сказано в Введении в ст. 4, 5, 9, 10, Ин. гл. I: В нем была жизнь, и жизнь была свет людям, и свет в темноте светит, и тьма не обняла его. Был свет истинный, который просвещает всякого человека, приходящего в мир. Был в мире и мир им рожден; но мир его не познал.

То же сказано и в искушении: когда Иисус сказал, что он работает только Богу — и тем совсем победил дьявола.

9. Все эти мысли выражают то, что Иисус разумеет под словами «царство Божие», которое проповедывал Иоанн, и он проповедует.

Беседа началась с того, что Иисус сказал, что всякий человек уже по зачатию от Бога находится в царстве Божием, и вся беседа излагает, что надо разуметь под царством Божиим и как вступить в него.

Возвеличить сына Бога в человеке, полагаться на него, жить в правде — значит жить в царстве Божием. Делать обратное — значит уничтожиться или не быть в царстве Божием.

Беседа с Никодимом заканчивается следующими словами: Бог послал в мир своего сына, такого же, как он сам — жизнь разумения, и сделал этим то, что всякий человек может избавиться от погибели и быть живым невременно, быть сыном царства Божия.

Цель Бога — не смерть людей, а жизнь. Не для смерти, а для жизни их дана людям жизнь — свет разумения.

Тот из людей, кто верит в дух сына, тот живет в свете разумения, тот не умирает и остается в царстве Божием; а тот, кто не верит в свет духа — сына, тот не живет, а умирает.

Только в том и смерть, что людям дан свет жизни, но они делают дурное и тем лишают себя жизни.

Всякий, кто делает дурное, выходит из света разумения и уничтожается, а кто живет по правде и остается в свете разумения, тот жив в царстве Божием.

Мысли этих стихов освещает притча о сеятеле: сеятель — Бог, семя — разумение.

Люди держат разумение, как дорога, камни, репьи и хорошая земля — семя. Так понимают все, так понимаю и я.

Разница моего понимания с пониманием церковным состоит в том, что я понимаю под словом «Бог» то, что Иисус определил под этим словом в искушении, в беседе с Никодимом, в беседе с самарянкою, а не того Бога творца еврейского, которого отрицал Иисус и которого под словом «Бог» понимает церковь.

Если Бог есть творец всемогущий, благой и всеведущий, как понимает его церковь, то является вопрос: зачем он, будучи благим, сотворил человека таким, что человек может быть дурен и погибнуть. Зачем смерть?

Бог всемогущий, всеведущий мог не сотворить зла и мог прекратить зло, а допустил его продолжение и размножение. За что же он погубил людей, которых он мог избавить от греха и смерти? Зачем сделал дьявола и попустил его пасть?

Допуская Бога, творца всего, для разъяснения этого противоречия необходимо выдумать дьявола, падение Адама, искупление, благодать...

Непонимание учения Иисуса об отрицании еврейского Бога творца и о замене этого Бога единым Богом духом, отцом сына человеческого, разумением, — неизбежно вело к изобретению бессмысленных, соблазнительных и безнравственных догматов о творении Богом злых духов, об искуплении и о вечных муках. Стоит только понимать прямо то, что сказано в предшествующих главах и во всем Евангелии о сыне человеческом — однородном отцу, которого признает Иисус, для того, чтобы противоречия этого не существовало. Притчи о сеятеле и другие как бы предугадывают вопрос о том, что есть то, что человек называет злом, и отвечают на него.

Иисус объявил, что Бога творца, законодателя и судьи никакого никто не знает и не знал, а есть только в человеке дух, исшедший из бесконечного начала — сын духа, свет разумения, и в нем жизнь.

В беседе с Никодимом сказано, что источник жизни, Бог, дал жизнь миру, любя его. Не сказано, что Бог любил каждого человека, как и нигде это не сказано; но именно сказано, что Бог любил мир, т. е. людей вообще, и хотел им дать жизнь, и потому дал миру сына, и тем дал миру, т. е. людям вообще, жизнь и возможность вступить в царство Божие. И с этим-то стихом и связываются притчи о сеятеле.