«Все, что только длали и длаютъ люди, они длаютъ для жизни своей и другихъ людей, и только потому, что они живые, и другіе люди живые. Жизнь есть и цль и средство. И мыслятъ и трудятся люди только въ жизни и для того, чтобы имть жизнь и наслаждаться ею. Все въ жизни и все для жизни. Что же такое сама эта жизнь? Люди обыкновенно и не задаютъ себ вопроса, считаютъ, что это то ужъ наврно всмъ одинаково извстно и всми одинаково понимается. И дйствительно есть такое пониманіе жизни, которое всми одинаково разумется — отъ безграмотнаго и ребенка и до ученаго мудреца. Жизнь — это то, что со мной происходитъ въ моемъ тл со времени рожденія моего тла до его смерти. Мы говоримъ живъ ребенокъ, какъ бы онъ малъ не былъ, старикъ, какъ бы онъ старъ не былъ, пока происходитъ въ его тл то, что происходитъ въ моемъ, жива лошадь, собака, курица, мышь, пока по нкоторымъ признакамъ въ ихъ тлахъ происходитъ тоже, что и въ моемъ. И спору въ этомъ нтъ, и вс понимаютъ другъ друга.
Если бываютъ расширенія этаго понятія въ одну и другую сторону, какъ напримръ, то, что мы микроскопическую клточку называемъ живою, или душу умершаго или духовъ спиритовъ называемъ живыми, то мы знаемъ, что это нкоторое уклоненіе отъ основнаго понятія, и это не мшаетъ ясности нашего всмъ извстнаго понятія о жизни: того, что происходитъ въ нашемъ и подобнымъ намъ тлахъ отъ дня рожденія и до смерти. Изъ этаго понятія вытекаютъ, въ виду его составляются и на немъ строятся вс наши философскія, научныя, общественныя житейскія разсужденія и въ ясности этаго понятія о жизни мы не имемъ никакого сомннія. — Но такъ ли это? Такъ ли ясно это понятіе о жизни, какъ о чемъ то происходящемъ въ нашемъ тл со времени рожденія и смерти, какъ это представляется?
Я думаю, что нтъ, и что сложность этаго понятія, различіе значеній, которые мы ему приписываемъ, и есть источникъ всхъ, безъ исключенія всхъ заблужденій, отъ которыхъ страдаютъ люди».
б) Затем вторая редакция получает крупные вставки (описание №№ 35, 36) с темами о раздвоении человеческой личности, отречении разумного я от личности, об условности всех радостей и огорчений. в) Наконец, проведена сплошная и очень интенсивная общая логико-тематическая и стилистическая правка текста, многое сокращено, перефразировано. Общую тенденцию работы Толстого над правкой второй редакции поэтому, пожалуй, можно определить как стремление значительно укрупнить объем небольшой по первоначальному замыслу статьи. 621
19 марта Толстым была написана особая конечная часть для второй редакции, которая с позднейшими поправками составила главы XXXI и XXXII основного текста. Черновик (Описание № 44) дался Толстому очень легко: на нем нет больших поправок. Постановка даты показывает, что автор предполагает как бы близость окончания работы. В ближайшие же дни С. А. Толстая перебеляет этот черновик (ркп. № 45), a Л. Н. Толстой обращается к правке начала статьи.
С первой правки начала второй редакции была сделана копия (Описание №№ 51—55), и 31 марта Толстой просматривает часть вступления (Описание 31, 32, 34) и новую копию начала статьи. Результатом просмотра является