Полное собрание сочинений. Том 3. Ржаная песня

Я мог бы добавить к рассказу: по программе я покидал кресло каждые сутки, чтобы испытать невесомость в непривязанном состоянии. Получается любопытная картина. Человек повисает в кабине, парит в воздухе. Ни ноги, ни руки, даже палец не касаются стенки корабля. Если крутнуться по продольной оси, долго вертишься, как юла. Оттолкнешься пальцем от стенки — тихо поплыл в противоположную сторону. Но все движения были координированы, ориентация не терялась. В этом «отвязанном» положении при невесомости я принимал пищу, держал радиосвязь.

Космонавт Попович: Андриян хорошо рассказал. Висишь, как птица, «между небом и землей». Очень любопытная картина, если бы поглядеть со стороны.

Вопрос:Как опыт первых советских космонавтов Юрия Гагарина и Германа Титова помог вам в выполнении программы полета? Какую помощь во время полета оказали вам Титов и Гагарин, космонавты пять и шесть, державшие с вами связь?

Космонавт Попович: Советов было много и разные. Мы тщательно изучили весь опыт первых полетов. Эта надежная наука первых разведок помогла нам выполнить сложную программу.

Космонавт Николаев: Большое спасибо друзьям за все советы и помощь, за все теплые слова, которые мы слышали в космосе. Друзья-космонавты нам очень во многом помогли.

Вопрос:Что вы скажете о людях, которые непосредственно участвовали в подготовке и организации полета?

Космонавт Попович: Это люди чудесные, добрые, внимательные. Мы им благодарны безмерно. Они столько сделали, столько сил вложили в полет. Они чуткие и отзывчивые. Они настоящие люди. Сердечное им спасибо от нас обоих.

Вопрос:Расскажите, Андриян Григорьевич, о первых сутках вашего полета, когда вы были в космосе один. Что вы почувствовали в момент, когда вышел на орбиту ваш космический брат Павел Попович?

Космонавт Николаев (улыбается): Если о первых сутках все рассказать — понадобятся сутки, а может, и суток не хватит. Чувствовал себя прекрасно. Очень приятно было слушать Землю, чувствовать, что о тебе думают, беспокоятся. На семнадцатом витке Павел Романович рядом пристроился. Летим вместе. Сразу связались по радио. Поздравляем друг друга. Все самые хорошие слова сказали в эти минуты. На душе было весело и хорошо. Великое дело — чувствовать рядом товарища. Трое суток мы не теряли друг друга. Постоянно справлялись о самочувствии, о ходе работы.

Вопрос: Крепко ли спали во время полета? Видели ли сны?

Космонавт Попович: Спал крепко. Снов не видел. Просыпаясь, мы говорили друг другу по радио: «Доброе утро! Как спалось?»

Космонавты Николаев и Попович.

Вопрос: Как аппетит в космосе? Что вам показалось наиболее вкусным на «космическом столе»?

Космонавт Попович: Вся пища понравилась. Я и Андриян ели с большим аппетитом, как и на Земле (улыбается). Почти как в ресторане…

Космонавт Николаев: Не хватало только… (делает шутливый жест, намекая на рюмку).

Вопрос:Что вы сказали друг другу, получив команду на приземление?

Космонавт Попович: Пожелали доброго приземления. Я сказал: «Андриян, все будет хорошо…»

Космонавт Николаев: Я ответил: «Паша, самое главное — спокойствие».

Вопрос: Как узнали вы, Андриян Григорьевич, о запуске корабля «Восток-4»? Какие чувства возникли у вас, когда «Восток-4» вышел на близкую орбиту?

Космонавт Николаев: О запуске я знал заранее. Все было рассчитано до секунды. Мы с Павлом Романовичем участвовали в разработке полетного задания. Я знал точно время выхода на орбиту своего друга, ждал его.

Вопрос:Как на этот раз выглядела Луна?

Космонавт Попович: Нам повезло больше, чем Титову. У него был только обрезок Луны — тоненький месяц. На этот раз Луна была полной. Казалось, что Луна улыбается. Она предстала во всей красоте. Круглая. Она выглядит как шар, висящий в пустоте. Очень хорошо чувствуется, что это шар, а не блин, как кажется с Земли.

Вопрос:Что вы слышали по радио, пролетая над разными континентами?