«Воспитали такъ не одного, a милліоны людей, и потомъ поймали одного мальчика и измываются надъ нимъ», думалъ Нехлюдовъ, сидя на своемъ высокомъ стул
рядомъ съ полковникомъ, глядя на мальчика въ сромъ халат и слушая различныя интонаціи голосовъ защитника, прокурора и предсдателя и глядя на ихъ кривлянья. Да и зачмъ онъ здсь, этотъ мальчикъ, т. е. здсь въ Москв? Затмъ, что ему дома кормиться нечмъ, и отецъ отъ нужды бросилъ его въ этотъ вертепъ. А отчего ему кормиться нечмъ? Оттого, что земля эта у меня, у Колосова, у Кармалиныхъ, у француза, парикмахера и всхъ тхъ, которые набрали деньги и купили изъ подъ ногъ мужиковъ земли. Если бы вмсто всей этой ужасной комедіи были бы учители добра, были бы люди, заботящіеся о томъ, чтобы люди могли жить честнымъ трудомъ. Но если бы хоть не было бы, только бы не было этой лжи, которая ничего не сдлаетъ, а только развращаетъ.* № 43 (рук. № 11).
Глава XIII.
Съ сл
дующаго же дня Нехлюдовъ принялся за переустройство своей жизни. Онъ ршилъ, что ему прежде всего нужно освободиться отъ квартиры и лишнихъ вещей и людей, потомъ създить по деревнямъ для устройства дла о земл и потомъ же, поселившись гд нибудь въ маленькой квартир поближе къ тюрьм, устроить дло женитьбы и дожидаться отправки партіи въ Сибирь.Объявивъ Аграфен
Петровн о своемъ ршеніи сдать квартиру и хать въ деревню, онъ попросилъ ее съ помощью Корнея распорядиться съ вещами и мебелью, сдавъ ихъ пока въ Кокоревскій складъ, и расчитаться съ хозяиномъ и, поблагодаривъ Аграфену Петровну и Корнея за ихъ услуги, распростился съ ними. Потомъ онъ похалъ опять къ завдывающему тюрьмами, чтобы узнать объ условіяхъ вступленія въ бракъ съ осужденной и выхлопотать себ право на свиданіе вн обычныхъ дней.Объ этихъ условіяхъ онъ узналъ только сл
дующее:Въ свод
законовъ было сказано такъ:На практик
же обыкновенно длалось такъ:Разр
шеніе же на свиданья вн обычныхъ дней и за ршеткой онъ получилъ довольно скоро. Очевидно, его высказанное намреніе жениться на осужденной заинтересовало начальство, и для него сдлали исключеніе: ему дали билетъ, по которому онъ во всякое время могъ видться съ ней въ контор, такъ что на третій день посл перваго посщенія онъ пріхалъ въ 10 часовъ въ тюрьму съ своимъ билетомъ.Теперь уже никто не задерживалъ пос
тителей, и онъ подошелъ беспрепятственно къ самой двери. Сторожъ спросилъ, что ему нужно, и, узнавъ, что у него есть билетъ для посщенія, постучалъ въ оконце. Оконце отворилось. Другой сторожъ, съ той стороны, переговорилъ съ этимъ, зазвенлъ замокъ, и отворилась дверь, въ которую впустили Нехлюдова. Его попросили подождать, посидть здсь въ сняхъ, пока доложатъ смотрителю. На стн висла доска, на которой было выставлено число заключенныхъ на сегодняшній день, – ихъ было 3635: 2742 мущинъ и 893 женщинъ.Пока ходили къ смотрителю, Нехлюдовъ ходилъ взадъ и впередъ по с
нямъ и наблюдалъ т страшные признаки острожной жизни, которая проявлялась здсь. Въ сняхъ стоялъ одинъ солдатъ у двери, другой, вроятно фельдфебель, красавецъ, жирный, чисто одтый, выходилъ два раза изъ своей боковой двери и что то строго командовалъ, не глядя на Нехлюдова. Прошли подъ конвоемъ солдатъ, въ халатахъ и котахъ, человкъ шесть арестантовъ заключенныхъ съ носилками и лопатами, одинъ старикъ, кривой, рыжій и страшно худой, съ поразительно злымъ выраженіемъ лица. Они что то чистили на двор. Потомъ вышли развращеннаго вида женщины съ засученными рукавами, – нкоторыя были не дурны собой, въ цвтныхъ платьяхъ, – и смясь прошли на право и вышли оттуда съ тмъ же смхомъ, неся булки. Сторожа жадно смотрли на нкоторыхъ изъ этихъ женщинъ. Это были взятыя въ город за безпаспортность женщины, которыя мыли полы. И имъ за это давали булки. Черезъ 1/4 часа ожиданія пришелъ смотритель, солдаты вытянулись, и Нехлюдова попросили въ контору.Контора была небольшая комната во второмъ этаж
. Въ комнат были только: письменный столъ, на которомъ лежали бумаги и стояла чернильница, кресло, стулъ и диванчикъ и всегдашняя принадлежность всхъ мстъ мучительства людей – большой образъ Христа.– Сейчасъ приведутъ, – сказалъ смотритель, другой – не тотъ, который впустилъ его въ женское отд
леніе, но тоже дружелюбный, даже непріятно фамильярный. Онъ имлъ видъ, и тонъ его разговора былъ такой, какъ будто онъ давалъ чувствовать собесднику то, что они съ нимъ понимаютъ другъ друга. Онъ закурилъ папироску и предложилъ тоже Нехлюдову. Но Нехлюдовъ отказался.– Не скоро еще. Далеко коридорами.
Д
йствительно, времени прошло много. И молчать все время было тяжело, и Нехлюдовъ вступилъ въ разговоръ о томъ, много ли заключенныхъ и часто ли ихъ отправляютъ. Смотритель все тмъ же тономъ, что мы понимаемъ другъ друга, сообщилъ, что переполняетъ тюрьмы полиція, присылая безпаспортныхъ, а что отправляются они два раза въ недлю и все не по многу, такъ что никакъ нельзя опростать тюрьму. Вся переполнена.