Полное собрание сочинений. Том 38. Окно в спальню. Берегись округлостей! Испытай всякое

— На этом поставим точку. Он спекся и пусть катится на все четыре стороны. В таком состоянии от него все равно никакой пользы.

Полицейский кивнул.

— Когда можно оставить пост? — спросил он.

— Сейчас, — сказал Селлерс. — Только не забудьте написать докладную. Вы свободны.

Полицейский заулыбался:

— Какая удача! Ведь я пообещал жене, что отвезу ее с ребенком на пляж и… обманул. Вместо пляжа пришлось подпирать стены.

— Ладно, вы свободны, — сказал Селлерс и направился к полицейской машине. Я последовал за ним.

На этот раз мы поехали на автостоянку.

Селлерс спросил у дежурного:

— Доувер Фултон арендует у вас место, не так ли?

— Да. Это так.

— Вы видели его машину вчера вечером?

— Нет. Я ее видел днем. Какая ужасная история! Я даже представить такого не мог!

Селлерс не обратил на его слова никакого внимания.

— Кто взял машину? — спросил он. — Фултон?

Дежурный покачал головой.

— Станьте сюда! А теперь посмотрите на этого парня. Выходи, Лэм! — сказал Селлерс.

Я вылез из машины.

— Видели его раньше?

— Нет, не видел.

— Вы давали Фултону талон на машину?

— Мы не даем талоны постоянным съемщикам. Мы всех их знаем в лицо. У каждого есть свой бокс под номером, и каждый может приехать и уехать, когда ему вздумается. Вообще-то они, как правило, запирают свои машины. А вот вчера… не знаю, запирал ее Фултон или нет. Ее взяла молодая бабенка.

— Бабенка? — переспросил удивленный Селлерс.

— Да. Наверное, та самая, с которой его нашли в мотеле.

— Как она выглядела?

— Не знаю. Я ее не разглядывал. Видел — пришла такая маленькая нарядная куколка. Шла очень уверенно, как будто знала дорогу. У нее определенно были ключи от машины… Да, да, конечно, были… Я видел, как она вошла и как возилась с дверцей, вставляя ключ. Я еще отметил про себя, что у нее есть ключи, теперь вспомнил.

— Почему вы ей ничего не сказали?

Дежурный усмехнулся и покачал головой:

— Доувер Фултон — наш постоянный клиент. А с постоянными клиентами мы себе такого не позволяем. И если он послал подружку за своей машиной, то кто же осмелится подходить и задавать вопросы! Тем более что у нее были ключи!

— А почему вы так уверены, что она не угнала машину?

— Нет, нет, что вы! У нас такого не бывает. Я знал, что все в порядке. Тем более что в руках у нее была визитная карточка Доувера Фултона, на которой было нацарапано «Разрешаю».

— Откуда вы знаете?

— Она мне отдала ее, когда выезжала. Хотя я бы ее все равно не остановил.

— Давайте посмотрим.

— Я не помню, куда положил ее, — сказал дежурный. — Я знаю, что это была визитка Фултона… Одну минутку… Кажется, я сунул ее в ящик кассы… Да, да, я вспомнил…

Он открыл ящик кассы, порылся там и вытащил визитную карточку Доувера Фултона, на оборотной стороне которой было написано «Разрешаю». Без подписи.

Селлерс посмотрел на дежурного с жалостью.

— Это почерк Фултона?

— Думаю, что да. Ведь это его карточка.

— Он такие карточки раздает десятками.

Дежурный хихикнул:

— Посмотрели бы вы на эту куколку!

— Рыжеволосая?

— Я не обратил внимания на ее волосы. Возможно, на ней была шляпка. Но глаза я запомнил — огромные, темно-карие, цвета спелых фиников. Может быть, я в этот момент думал о финиках… Я еще подумал: вот Фултону повезло! Повезло, называется! Бедняга уже стоял на краю…

— Минуточку, — сказал Селлерс. — По-моему, в мотеле с ним была другая. Вы бы узнали ее на фотографии?

— На фотографии — не уверен, а в жизни — уверен.

— А этот парень был с ней? — спросил Селлерс, мотнув головой в мою сторону.

— Нет.

— А вы видели, как она садилась в машину?

— Да, видел. И поверьте мне, там было на что посмотреть.

— Старый похотливый козел! — сказал Селлерс.

— Да, это правда, — печально признал дежурный.

— Ну и когда же вы угомонитесь?

— В том-то и беда, что я уже угомонился. Жена, как старый изношенный башмак. За нее и цента не дадут. Фигура у нее как мешок с картошкой, но повариха она отличная. Всю получку дочиста выгребает и еще орет на меня как сумасшедшая… Черт возьми, сержант, нужна же человеку хоть какая-то отдушина! И если появляется вот такая красотка… стройная, как стрелка спидометра, тут уж я не могу удержаться и пялюсь во все глаза… Да-а… А ведь совсем недавно как лихо мы отплясывали с женой.

— Совсем недавно, — сказал Селлерс нетерпеливо, — каких-нибудь тридцать пять лет назад.

Дежурный наморхцид лоб:

— Нет, это было двадцать два, может, двадцать три или двадцать четыре года назад и…

— Ладно, — сказал Селлерс, — хватит. Возвращайся в машину, Лэм.

На обратном пути Селлерс упорно о чем-то думал. Он подвез меня к нашему офису и на прощанье сказал:

— Иди, Лэм. Продолжай свою размеренную жизнь. Но помни: я с тебя не спускаю глаз. Если вздумаешь ускользнуть, я тебя изувечу. И мне наплевать, что скажет Берта.

Я зевнул.

— Я так часто слышу этот вздор, что привык к нему, как к радиорекламе. Почему бы тебе не положить его на музыку, Фрэнк? Получился бы прекрасный шлягер. Публика была бы в восторге.

Селлерс рассвирепел, хлопнул дверцей машины и умчался.

Глава 8

Я позвонил в дверь Бертиной квартиры. В переговорной трубке раздался ее резкий, пронзительный голос:

— Кто там на этот раз?

— Это я, Дональд.