Полное собрание сочинений. Том 4. Туманные острова

Рыбак — он везде рыбак, даже в Антарктике. Бегущие по волнам… На них можно глядеть целый день. Их человек сто. У каждого доска из пластической массы. Концы у досок округлые, на одной стороне — похожий на плавник небольшой киль. Сто человек с белыми, красными и голубыми досками уплывают от берега — чуть-чуть головы видно. Люди лежат на досках и ждут большой волны. Волна надвигается, как гора. Сто человек поднимаются на колени, потом во весь рост, и вот уже дух захватывает: к берегу на спине у волны несутся — лыжники? Нет, это ни на что не похожее зрелище. На спине у волны — молодые, стройные загорелые люди. Один кувыркнулся — мелькнула доска, руки. Остальные мчатся. Руками балансируют, как циркачи.

Солнце. Туманные брызги воды. Волна с грохотом бьется на песчаный отлогий берег. Бегущие на волне кувыркнулись, вынырнули. Подхватили доски — и опять в море.

Все это я видел две недели назад в Австралии, около города Сиднея. Катание на волне — древнее увлечение жителей Гавайских островов.

Сейчас этим спортом увлекаются на многих побережьях земли.

_{Фото автора. 25 января 1964 г.}

На ледяном куполе

На земле не много осталось мест, куда еще не ступала нога человека. Даже Антарктида на картах испещрена сейчас тропами путешествий: на тракторах, на собаках, на самолетах. Но есть на антарктической карте районы, где нет ни черточки, ни пунктира. Центр Земли Королевы Мод. Тут никто не был. Ни самолет, ни собачья упряжка. Человек не знает, какой вид у земли в этом месте. Горы? Впадины? В этот район советские путешественники предприняли экспедицию. Это самая трудная из всех экспедиций этого года. Шестнадцать человек находятся сейчас в самом недоступном крае земли.

Этот снимок сделан под Новый год, за несколько дней перед стартом поезда на антарктической станции «Восток». Уже почти месяц эти люди находятся в трудной дороге. Вчера редакция по радио получила от них первую весточку.

В. Песков. (Наш спец. корр.).

Обветренные, чумазые, загорелые. Первое слово: «Письма!»

«Высота 3985 метров над уровнем моря» — такую запись в журнале сделал гравиметрист-геодезист Юрий Бугаев. Мы находимся на самой высокой точке ледника Антарктиды.

Уже три недели в глубь снежного континента движется санно-гусеничный поезд. Две «Харьковчанки» и один средний тягач тянут за собой тяжело груженные сани с горючим. На крышах «Харьковчанки» и тягача стоят брезентовые шестигранники. Это — современные средства геодезической нивелировки: радиодальномеры, позволяющие измерять большие расстояния с точностью до сантиметров, теодолиты, измеряющие наклон поверхности с точностью до угловых секунд. Проходим высоту 4000 метров над уровнем моря. Даже бывалые антарктические исследователи, зимовавшие год на станции «Восток» — магнитолог Виталий Казарин, врач Николай Савельев и механик-водитель Николай Боровский, даже они, для которых высота 3500 метров стала привычной, замечают усилия и вялость, с которой приходится выполнять любую физическую работу.

Очень разрежен воздух. Не только люди, но и двигатели машин работают с трудом. Маленький мотоциклетный движок буровой установки «задыхается» то и дело. От инженера Николая Казарина требуются большое искусство и двадцатилетний опыт, чтобы в рыхлых сыпучих снегах, напоминающих пески Каракумов, пробурить скважину. В скважину сейсморазведчик Олег Сорохтин опускает заряд взрывчатки — с помощью звука измеряется толщина ледника.

Поздно вечером, когда все уснут в «Харьковчанке», мы с Олегом будем просматривать в который раз ленты записей и спорить над каждым изгибом кривых.

От теплого прощания не так холодно даже здесь.

Санный поезд. Мы улетели. Они остались.

Толщина ледника здесь огромная. Сейчас под нами отроги подледных гор Гамбурцева, открытых пять лет назад Олегом Сорохтиным.