Полное собрание сочинений. Том 40

Очень и очень многие люди при дворе всю жизнь проводят в том, что обнимают, пожимают руки и поздравляют тех, которые что-нибудь получили, и делают это до тех пор, пока не умрут, сами ничего не получив.

10

Человек, только что получивший важное место, перестает руководиться в своем поведении и обхождении с людьми собственным разумом и рассудком; правила поведения своего он заимствует от своего положения: этим и объясняются его забывчивость, высокомерие, заносчивость, суровость и неблагодарность.

11

Теонас тридцать лет был аббатом, и это наскучило ему. Не так пламенно жаждет иной увидеть себя одетым в пурпур, как он горел нетерпением носить золотой крест на груди. Но так как большие праздники постоянно проходили, не принося никакой перемены в его судьбе, то он стал сетовать на современные порядки, находил, что государством управляют дурно, и предсказывал ему очень печальную будущность. Придя к убеждению, что при дворе достоинства и заслуги опасны тому, кто желает выдвинуться, он решился, наконец, отказаться от прелатства, как вдруг кто-то прибегает к нему с известием, что он назначен епископом. Теонас приходит в восторг и с полным доверием к столь неожиданной новости восклицает: «Вы увидите, что я недолго буду епископом, меня сделают скоро и архиепископом!»

12

Вельможам и министрам, даже самым благонамеренным, необходимы плуты при дворе, но пользование ими — вещь очень деликатная, и нужно уметь пользоваться ими. Бывают такие случаи и обстоятельства, где плуты незаменимы. Честь, добродетель и совесть — качества, конечно, всегда почтенные, но они часто бывают бесполезны: в самом деле, — что вы иной раз поделаете с добродетельным человеком?

13

Тимант всё тот же и ничего не утратил из тех заслуг и достоинств, которые приобрели ему некогда репутацию и доставили награды, но в глазах придворных он с некоторого времени начал мало-помалу терять значение: они стали относиться к нему с меньшим уважением, холодно здороваться с ним, перестали улыбаться ему, обнимать и увлекать в сторону, чтобы таинственно сообщить что-нибудь интересное; перестали даже находить, о чем говорить с ним. Тиманту необходимо было получить или пенсию, или тот новый пост, который только что дали ему, для того чтобы снова ожили его добродетели, полуизгладившиеся из памяти придворных: теперь они относятся к нему так же, как вначале относились, и даже лучше.

14

Сколько друзей и родственников рождается в одну ночь у нового министра!

15

Если я замечаю иногда небольшое презрение ко мне со стороны вельмож и равных мне людей, я ободряю себя и успокоиваю тем, что говорю себе: «Эти люди презирают меня, может быть, только из-за моего невысокого положения, и они правы: положение мое очень ничтожно. Они, без сомнения, обожали бы меня, если б я был министром».

16

Кто более раб, как не усердный придворный, если только не другой придворный, еще более усердный?

17

У раба один господин, а у честолюбца столько господ, сколько существует людей, полезных для его возвышения.

18

Говорят, есть страна, где старики галантны, любезны и учтивы в обращении, а молодые люди, напротив, грубы, кровожадны, безнравственны и невежливы; от страсти к женщинам они освобождаются в том возрасте, когда в других местах юноши только что начинают чувствовать ее, — они предпочитают ей пирушки и легкие интрижки; трезвым и умеренным считается у них тот, кто бывает пьян только от вина; вследствие слишком неумеренного употребления вино кажется им невкусным, и утраченный вкус они возбуждают в себе водкой и всевозможными крепчайшими ликерами. Женщины этой страны ускоряют утрату своей красоты разными искусственными средствами, которые, как они воображают, должны делать их красивее: у них в обычае раскрашивать себе губы, щеки, брови и плечи, которые они выставляют напоказ заодно с грудями, руками и ушами, как бы боясь скрыть хоть одно такое место, благодаря которому они могут нравиться, как бы боясь показать себя не вполне. У обитателей этой страны физиономии затемнены густыми чужими волосами, которые они предпочитают своим природным. Волосы эти, спускаясь с головы до половины тела, так изменяют наружность, что становится затруднительным узнавать людей по виду. У людей этих есть свой бог и свой король. Вельможи их собираются каждый день в известный час в храме, который они называют церковью: в глубине этого храма находится алтарь, посвященный их богу, где священник совершает таинства, которые они называют святыми, священными и страшными. Вельможи, образуя широкий круг у подножия этого алтаря, стоят повернувшись спиною непосредственно к священнику и св. тайнам, а лицом к королю, стоящему на коленях на возвышении: к нему, повидимому, всецело обращены и сердца и души их. В этом обычае нельзя не видеть некоторого рода постепенности в подчинении: народ, очевидно, поклоняется государю, а государь — богу. Жители называют свою страну ***, она лежит почти на 48° с. ш., в расстоянии более 1100 лье от моря ирокезов и гуронов.

19