Полное собрание сочинений. Том 40. Декабрь 1919 – апрель 1920

Классовая борьба в России полностью оформилась к 1900 году, в то время как победа социалистической революции осуществилась в 1917 году. Мало того, что сопротивление свергаемого класса развивалось после его свержения, оно получило новый источник своих сил из взаимоотношений пролетариата и крестьянства. Все это знают, кто сколько-нибудь изучал марксизм, кто ставил социализм на почву международного движения рабочего класса, как единственную научную основу его. Все знают, что марксизм есть теоретическое обоснование уничтожения классов. Что это значит? Для победы социализма недостаточно сбросить капиталистов, но необходимо уничтожить разницу между пролетариатом и крестьянством. Крестьянство очутилось в таком положении, что, с одной стороны, оно класс трудящихся, которых десятки лет и веками угнетали помещики, капиталисты, и поэтому надолго не будут в состоянии оторваться от воспоминаний, что их освободили от этого угнетения только рабочие. Об этом можно спорить десятилетия, по этому вопросу исписаны груды бумаг, и на этом вопросе образовалось много фракционных группировок, но теперь мы видим, как эти разногласия потускнели перед фактами жизни. Крестьяне, как труженики, долгие годы не забудут, и на деле это было так, что их освободили от помещиков только рабочие. Спорить против этого не приходится, но они остаются собственниками в обстановке товарного хозяйства. Каждый случай продажи хлеба на вольном рынке, мешочничество и спекуляция есть восстановление товарного хозяйства, а следовательно и капитализма. Когда мы свергали капиталистов, то тем самым освобождали крестьянство, класс, который в старой России, несомненно, составлял большинство населения. Крестьянство оставалось собственником в своем производстве, и оно порождало и порождает после свержения буржуазии новые капиталистические отношения. Вот основные черты нашего экономического положения. Вот откуда такие нелепые речи, которые мы слышим от непонимающих положения дела. Речи о равенстве, свободе и демократии в нынешней обстановке – чепуха. Мы ведем классовую борьбу, и наша цель – уничтожить классы. Пока остаются рабочие и крестьяне, до тех пор социализм остается неосуществленным. И в практике на каждом шагу происходит непримиримая борьба. Нужно подумать, как и при каких условиях пролетариат, имеющий в своих руках такой сильный аппарат принуждения, как государственная власть, может привлечь крестьянина, как труженика, и победить или нейтрализовать, обезвредить его сопротивление, как собственника.

Тут классовая борьба продолжается, и перед нами выступает значение диктатуры пролетариата в новом свете. Здесь она выступает не только и даже не столько, как применение средств принуждения всего аппарата государственной власти для подавления сопротивления эксплуататоров. Конечно, правы, когда говорят, что мы много сделали, основываясь и на этом, но у нас, кроме того, остается и другой метод, где роль пролетариата – как организатора, как прошедшего школу труда, школу выучки, дисциплину капиталистической фабрики. Мы должны суметь организовать хозяйство на новой, более совершенной базе с утилизацией и учетом всех завоеваний капитализма. Без этого мы никакого социализма и коммунизма не в состоянии будем построить. Эта задача много труднее, чем задача военная. Задачу военную во многих отношениях мы можем решить легче. Ее можно решить подъемом энергии, самопожертвованием. Крестьянству было легче и понятнее, когда оно шло против векового врага – помещика. Ему не нужно было понимать связи между властью рабочих и необходимостью победить свободную торговлю. Русских белогвардейцев, помещиков и капиталистов, со всеми их помощниками в лице меньшевиков, легче было победить, а эта победа нам будет стоить дороже и в смысле времени и в смысле сил.