Полное собрание сочинений. Том 40. Декабрь 1919 – апрель 1920

Мы нисколько не скрываем от себя и в первую голову от московских и других русских рабочих, что теперь требуется новое напряжение сил, новые гигантские жертвы, еще более тяжелые оттого, что теперь как раз конец зимы – февраль – март, принесшие новое обострение нужды, голода и мучений, связанных с разрухой нашего транспорта. И я должен вам сказать, что если война на фронте кровавом, война гражданская, направленная против империалистов, по всей видимости, кончается, и, во всяком случае, серьезно враг нам угрожать не может, потому что Антанта потерпела решительное поражение в своих попытках повести против нас общую войну, – то, во всяком случае, продолжается и на долгое время продолжится война на фронте бескровном, ибо чем дальше мы ушли от опасности военной, тем более надвигаются на нас задачи внутреннего строительства, и они не могут быть не разрешены рабочим классом, который взял на себя миссию руководить трудящимися массами. Эти задачи – восстановление разрушенной страны, разрушенного хозяйства, организация социалистического общества – без войны на фронте бескровном осуществлены быть не могут. Вот что передовые рабочие, которые сейчас создают новый Московский Совет, должны тверже всего заложить в своем сознании, потому что московские рабочие всегда были и неизбежно некоторое время останутся образцом, за которым будут следовать рабочие других городов.

Нам надо помнить, что мы осуществляем задачу социалистической революции в стране, где большую часть населения составляет крестьянство. Теперь к нам присоединились массы крестьянства Сибири, где крестьяне имеют излишки хлеба, где они развращены капитализмом, держатся за старинную свободу торговли и считают своим священным правом, в этом отношении их сбивают меньшевики и эсеры, – это уж их печальная участь, да больше им и делать нечего, – считают своим священным правом осуществлять свободную торговлю хлебными излишками, думая, что это право за ними может быть оставлено. Они не считаются с тем, что это якобы гражданское равенство означает эксплуатацию сытым голодного, ибо крестьяне, имеющие излишки хлеба и не желающие давать их голодным, осуществляют основы капиталистических отношений. Они представляют собой людей, которые, после сотен лет их эксплуатации, в первый раз хозяйничают на себя и своими излишками хлеба могут обратить в рабство рабочих, в силу разрухи промышленности не имеющих возможности дать эквивалент за хлеб. Поэтому нашей задачей в отношении к этим мелкобуржуазным собственникам, к мелким спекулянтам, число которых миллион и которые, владея излишками хлеба, думают, что чем дальше мы пойдем, тем больше они наживутся, и чем сильнее голод, тем выгоднее это держателям хлеба, – наше отношение к ним есть отношение войны. Это мы заявляем прямо, и это лежит в основе диктатуры пролетариата, который открыто говорит всем рабочим и крестьянским массам: «Крестьянин-труженик – наш союзник, наш друг и брат, но когда крестьянин выступает собственником, имеющим излишки хлеба, не необходимые ему для хозяйства, и поступает с нами, как собственник, как сытый против голодного, такой крестьянин – наш враг, и мы с ним будем бороться со всей решимостью, со всей беспощадностью». Победа над мелким собственником, над мелким спекулянтом – трудна. Они не могут быть уничтожены в один год, для их уничтожения нужен длительный ряд лет, нужно организованное упорство, применение в течение долгого времени упорной, неуклонной шаг за шагом работы, непрестанной повседневной борьбы, которая особенно тяжела и сплошь и рядом дает победу спекулянту-крестьянину над рабочим. Но мы будем бороться на фронте бескровном, чтобы голодный получил от сытого те излишки, которые последний имеет, несмотря ни на что, несмотря на желание эсеров и меньшевиков провести свободную торговлю и оставить у сытого эти излишки.