Читаем Полное собрание сочинений. Том 40 полностью

Одно мы знаем или можем знать, если захотим, а именно, что сердце и совесть человека божественны, что в отрицании зла и признании добра человек сам является воплощенным божеством; что его радость в любви, его страдания в гневе, его негодование при виде несправедливости, его слава в самопожертвовании являются вечными, неоспоримыми доказательствами его единства с верховным Властелином; что в этом, а не в телесных преимуществах и не в большем разнообразии инстинктов он сам является властелином над более низшим одушевленным миром. Поскольку он отрицает или нарушает веления сердца и совести, постольку он бесчестит имя небесного отца, а не святит имени его на земле; поскольку же он следует им, он святит его имя и получает от полноты его власти.

Джон Рёскин.

6

Тот, чья вера слаба, не может и в других возбудить веры.

Лао-Тсе.

Грех всего мира есть в сущности грех Иуды. Люди не верят в своего Христа, а продают его.

Джон Рёскин.

7

Кто положил свою жизнь в свете разумения и служит ему, для того не может быть отчаянных положений в жизни, тот не знает мучений совести, не боится одиночества и не ищет шумного общества, — таковой имеет высшую жизнь, не бежит от людей и не гоняется за ними. Его не смущает помысл о том, надолго ли дух его заключен в плотской оболочке; поступки такого человека будут всегда одинаковы, даже в виду близкой кончины. Для него одна забота — жить разумно в мирном общении с людьми.

Марк Аврелий.

8

Благочестивые, люди дела, говорят: слава нашей молодости, не осрамившей нашей старости.

Кающиеся говорят: слава нашей старости, искупляющей нашу молодость.

Но те и другие говорят: благо тому, кто безгрешен, кто же согрешил — покайся, исправься, и простится тебе.

Талмуд.

9

Человек, стоящий на цыпочках, не может долго стоять. Человек, сам себя выставляющий, не может светить. Кто доволен самим собою, тот не может прославиться. Кто хвастается, тот не может иметь заслуги. Кто горд, тот не может возвыситься. Перед судом разума такие люди подобны отбросам пищи и вызывают отвращение всех. Поэтому тот, кто имеет разум, не полагается на него.

Лао-Тсе.

10

Ненавидящий своего ближнего как бы проливает человеческую кровь.

Талмуд.

Тот, чья злоба не имеет границ, — тот, кто обвит ею, как повиликой, скоро приведет сам себя туда, куда хотел бы втолкнуть его только злейший враг.

Не киснет свеже нацеженное молоко, не дает немедленно плода злое дело, но, как огонь, зарытый в пепле, оно исподволь жжет и мучит безумца.

Dhammapada.

11

И вот некто, подошедши, сказал ему: Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? Иисус сказал ему: Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за мною.

Мф. XIX, 16, 21.

Как нечувствителен и равнодушен к чужому горю бывает человек богатый!

Талмуд.

12

Сделал ли ты своему ближнему зло, хотя бы и небольшое, считай таковое большим, а сделал ты ему большое добро, считай его маловажным; небольшое же добро, оказанное тебе другим, считай большим.

Благословение божие снизойдет на того, кто дает бедному; двойное благословение почиет на том, кто при этом встречает и провожает его ласково.

Талмуд.

13

Прямой путь или правило поведения, которому надо следовать, — недалеко от людей. Если люди ставят себе за правило поведения то, что далеко от них, то есть несогласно с их природой, то оно не должно быть принимаемо за правило поведения. Плотник, вытесывающий топорище, имеет перед собою образец того, что делает. Взяв в руки топорище того топора, которым он тешет, он смотрит на него с той и другой стороны и после того, как сделал новое топорище, рассматривает их оба, чтобы видеть, насколько они сходны; так и мудрый человек, который питает к другим такие же чувства, как он питает к себе, находит верное правило поведения. Он не делает другим того, что он не желает, чтобы ему делали.

Китайская мудрость («Чунг-Юнг»).

14

Всякому созданию полезно не только всё то, что посылается ему провидением, но и в то самое время, когда оно посылается.

Марк Аврелий.

О, как счастливы мы, проживая без ненависти к ненавидящим нас; как счастливы мы, если среди ненавидящих мы живем свободные от вражды!..

О, как счастливы мы, свободные от жадности среди жадных! Среди людей, снедаемых жадностью, живем мы, свободные от нее!..

О, как счастливы мы, ничего не называя своим. Светлым богам подобны мы, напоенные святостью!..

Dhammapada.

15

Простота жизни, языка, привычек придает силу нации, а роскошь жизни, вычурность языка и изнеженность привычек ведет к слабости и погибели.

Джон Рёскин.

Истинная политическая экономия есть та, которая учит народы не желать, а презирать и уничтожать всё, ведущее к погибели.

Джон Рёскин.

16

Лошадь спасается от врага своим быстрым бегом, и она несчастна не тогда, когда не может петь петухом, а тогда, когда потеряла то, что ей дано, — свой быстрый бег.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза