Читаем Полное собрание сочинений. Том 40 полностью

Кто помышляет только о радостях успокоения, кто, углубленный в свои думы, счастлив тем, в чем люди не видят счастия, тот разорвет эти цепи смерти, тот навсегда сбросит их.

Dhammapada.

17

Говори о том только, что для тебя ясно, как утро, иначе молчи.

Талмуд.

Самые мудрые учителя те, которые меньше всего спорят.

Джон Рёскин.

Мудрец за одно сказанное им слово признается вполне просвещенным и тоже за одно слово, нечаянно сказанное им, признается ничего не знающим. И потому мудрый должен быть очень осторожным в своих словах.

Китайская мудрость.

18

Если вы сознательно не добры ко всем, то будете часто бессознательно жестоки ко многим, и это происходит отчасти вследствие недостатка живости воображения.

Джон Рёскин.

Суть благотворения единственно в любви, в нем проявляющейся.

Талмуд.

Истинный христианин желает добра не только ближним своим, но и врагам, и не только своим врагам, но и врагам божиим. И потому любовь его к людям часто доставляет ему не удовольствие, а страдание.

Влас Паскаль.

19

Люди не могут знать и понимать всего того, что делается на свете, и потому суждения их о многих вещах неверны. Неведение человека бывает двоякое: одно неведение есть чистое, природное неведение, в котором люди рождаются; другое неведение, так сказать, неведение истинно мудрого. Когда человек изучит все науки и узнает всё то, что люди знали и знают, то он увидит, что эти знания, все вместе взятые, так ничтожны, что по ним нет возможности действительно понять мир божий, и он убедится в том, что ученые люди в сущности всё так же ничего не знают, как и простые, неученые. Но есть люди верхогляды, которые кое-чему поучились, нахватались верхушек разных наук и зазнались. Они ушли от природного неведения, но не успели дойти до истинной мудрости тех ученых, которые поняли несовершенство и ничтожество всех человеческих знаний. Эти-то люди, считающие себя умниками, и мутят мир. Они обо всем судят самоуверенно и опрометчиво и, разумеется, постоянно ошибаются. Они умеют бросать пыль в глаза, и часто люди к ним относятся с уважением, но простой народ их презирает, видя их бесполезность; они же презирают народ, считая его невежественным.

Влас Паскаль.

20

Кто говорит: я люблю бога, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить бога, которого не видит.

Первое Послание Иоанна IV, 20.

Оказывайте ближнему справедливость — вы можете это делать, любя и не любя его — и вы научитесь его любить. Но если вы несправедливы к нему, потому что не любите, то кончите тем, что возненавидите его.

Джон Рёскин.

21

Всё в мире растет, цветет и возвращается к своему корню. Возвращение к своему корню означает успокоение, согласие с природой. Согласное с природой означает вечное; поэтому разрушение тела не заключает в себе никакой опасности.

Лao-Tce.

Лживый, дурной человек, преступивший закон, думает беззаботно, что со смертью вполне уже кончится его жизнь; такой человек способен склоняться ко всему злому.

Dhammapada.

22

Если есть люди, которые не занимаются изучением, а если и занимаются им, то не успевают в нем, то пусть эти люди не отчаиваются и не останавливаются; если есть люди, которые не расспрашивают просвещенных людей про сомнительные вещи, которых они не знают, а если, и расспрашивая, они не делаются более просвещенными, — пусть они не отчаиваются; если есть люди, которые не размышляют, а если и размышляют, не могут приобрести ясное понимание начала добра, — пусть они не отчаиваются; если есть люди, которые не различают добра от зла, а если и различают, то не имеют ясного о нем представления, — пусть они не отчаиваются; если есть люди, которые не делают добро или, если и делают, не отдают ему всех своих сил, — пусть они не отчаиваются: то, что другие сделали бы в один раз, они сделают в десять. То, что другие бы сделали в сто раз, они сделают в тысячу.

Тот, кто действительно будет следовать этому правилу постоянства, как бы он ни был невежествен, непременно сделается просвещенным, и как бы он ни был слаб, непременно сделается сильным.

Китайская мудрость («Чунг-Юнг»).

23

Как дозоры бдительно сторожат крепость, сторожат и вокруг стены и внутри ее, так и человек должен бодро охранять себя, ни одно мгновение не упуская из вида; кто упустит из вида решительную минуту в жизни, тот неминуемо вступит на путь в преисподнюю.

Dhammapada.

Отвечайте добротою на ненависть. Рассматривайте трудность, когда она еще легка. Обращайтесь с большою вещью, когда она еще мала. Самые трудные предприятия мира возникают, когда они легки. Самые великие предприятия возникают, когда они еще малы.

Лао-Тсе.

24

Не поддавайся настроению духа того, который тебя оскорбляет, и не становись на тот путь, на который бы ему хотелось увлечь тебя.

Если с людьми злыми и бесчеловечными будешь не кроток, а жесток и бесчеловечен, то берегись, как бы не сделаться таким же, как они.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Битва за Рим
Битва за Рим

«Битва за Рим» – второй из цикла романов Колин Маккалоу «Владыки Рима», впервые опубликованный в 1991 году (под названием «The Grass Crown»).Последние десятилетия существования Римской республики. Далеко за ее пределами чеканный шаг легионов Рима колеблет устои великих государств и повергает во прах их еще недавно могущественных правителей. Но и в границах самой Республики неспокойно: внутренние раздоры и восстания грозят подорвать политическую стабильность. Стареющий и больной Гай Марий, прославленный покоритель Германии и Нумидии, с нетерпением ожидает предсказанного многие годы назад беспримерного в истории Рима седьмого консульского срока. Марий готов ступать по головам, ведь заполучить вожделенный приз возможно, лишь обойдя беспринципных честолюбцев и интриганов новой формации. Но долгожданный триумф грозит конфронтацией с новым и едва ли не самым опасным соперником – пылающим жаждой власти Луцием Корнелием Суллой, некогда правой рукой Гая Мария.

Валерий Владимирович Атамашкин , Колин Маккалоу , Феликс Дан

Проза / Историческая проза / Проза о войне / Попаданцы