Полное собрание сочинений. Том 5

Д – Я понимаю, что это тяжело, но это необходимо. Обязательно, все вещи надо или выкинуть или спрятать так, чтобы вы не смогли найти их случайно. Никаких напоминаний, фотографий, ни-че-го. Вам понятно?

Михаил тяжело вздыхает.

М – Понятно.

Д – Не ходите на работу, займитесь чем-нибудь или просто побездельничайте пару месяцев, деньги же у вас есть?

М – Есть.

Д – Вот и… отдохните. И, не забудьте…

М – Выкинуть все вещи.

Д – Да, все вещи.

Михаил кивает, хотя видно, что это согласие даётся ему очень тяжело.

Сцена 3.5

Обстановка: квартира, вечер.

Действующие лица: Михаил

Вид со стороны: Михаил убирается в зале, вытирая пол шваброй. У него неплохое настроение и он даже еле слышно напевает какой-то мотив. Михаил протирает под диваном и, извлекая швабру, извлекает вместе с ней ложечку. С удивлением поднимает её. Меняется в лице: лицо перекашивается от боли и нахлынувших воспоминаний. Михаил громко стонет и падает на диван; замирает в той самой позе, в которой появляется в сцене 1 эпизода 1.

Сцена 4

Обстановка: квартира, день.

Действующие лица: Михаил, Григорий, Сергей

Сергей не очень сильно, но настойчиво тормошит Михаила.

С – Э, ты здесь? Ты меня слышишь?

Михаил вздрагивает и медленно поворачивается к Сергею. Взгляд совершенно пустой и ничего не выражающий.

Несколько секунд ничего не происходит.

Г – Ладно, понятно всё, пошли.

Григорий встаёт с кресла.

Титры.

Наследие

Психологический триллер

Общие положения

Стиль и ритмика

Стилистически фильм относится к категории ужасов и триллеров, причём более к последнему. Но, в отличие от большинства фильмов такого плана, здесь нет чёткого разделения, что вот ужас, а вот всё нормально; герои – инвалиды, это уже ужас, это неприятно (мягко говоря) и это должно постоянно создавать соответствующую атмосферу. Зрителю должно быть именно неприятно и такая «неприятность» должна поддерживать на протяжении всего сюжета. Отсюда же, не рекомендуется «опошлять» эту атмосферу, показывая процессы отпиливания, фонтаны крови и прочий «анатомический ужас». Да, должно быть понятно, что происходит, может начало «ампутации» и стоит показать или кровь (но не фонтаны), но не более того. Должно быть именно неприятно до отвращения, но не противно. Как, например, в фильме «Проклятие»: очень впечатляющее кино, но без капли крови. К слову сказать, ритмика подразумевается близкая «Проклятию» и тому подобным медленным, «созерцательным» фильмам (в частности – японским). Кино «молчаливое», много подтекста в эмоциях, в едва заметных жестах, разговоры короткие и довольно жёсткие, а ужас, если он происходит, то стремительно и, по возможности, внезапно. В общем, и в плане ритмики кино должно не будоражить, а гнести своей тягучестью, как и инвалидность героев, и сюжет в целом.

Смена сцен и съёмка

Предлагается смена сцен двух типов: без перехода и с переходом (затемнение кадра). Последнее – в сценах, где следом идёт сцена с указанием даты, т.к. это, в некотором смысле, переходные моменты в повествовании. Если перед сценой (см. ниже) дата не указана, значит перехода нет. Как уже было отмечено в первом пункте «общих положений», кино должно быть «тягучим», а значит и съёмка должна соответствовать: мало смен ракурсов, большинство сцен снимаются и показываются с одной точки, мало крупных планов. Как и в случае с ужасами, в съёмке не должно ничего «выпячиваться», как, например, крупные планы лица в особо эмоциональные моменты и т.п. Проще говоря, в съёмке должно быть как можно меньше суеты.

Игра актёров

По сюжету герои – нехорошие люди: бандиты, убийцы, просто «моральные уроды». Соответственно, это люди не привыкшие показывать свои чувства, скрывающие в себе свои страхи и боль, а снаружи: спокойствие, сила, жёсткость. Как следствие, в разговорах эмоции минимальны; если в тексте указано, что герой говорит «да, страшно», то это только констатация факта и на лице его должны быть лишь еле заметные признаки этого страха. Только в моменты ужаса, боли и паники эмоции выходят наружу со всей своею силой. В общем, герои хотят показаться сильнее, чем они есть на самом деле; все эмоции скрыты. Потому лучше «недоиграть», чем «переиграть». И в тех моментах, когда инвалидность проявляет себя, когда на этом делается акцент по тексту, нельзя показывать, что герой вот так открыто страдает; опять же, страдание должно угадываться, довлеть, но не кричать о себе. Особенно в начале: Ольга постоянно страдает, но какой-то особенный акцент на этом никогда не делается. Таким образом, игра актёров тоже должна быть подчинена общему принципу всего сюжета: тягучесть.

Действующие лица

Ольга (О) *