Полное собрание сочинений. Том 85. Письма к В. Г. Черткову 1883-1886 гг.

Л. Т.

Письмо печатается впервые. На подлиннике пометка рукой Черткова «8 Нояб. 84. М» и «№ 35», несоответствующий нашей порядковой нумерации, основанной на времени написания писем, а не получения их. Датируем, исходя из содержания самого письма, указывающего на то, что оно отправлено вместе с телеграммой того же содержания, т. е. телеграммой от 8 ноября, которая печатается следующим номером.

Об обстоятельствах, при которых писалось это письмо, см. комментарий к предыдущему письму, № 33, от 7 ноября 1884 г.

¹ О какой телеграмме на имя Черткова здесь говорится — сведений не имеется.

* 35.

1884 г. Ноября 8. Москва.

Ѣхать теперь почти не могу. Нездоровъ. Простите.

Толстой.

Текст телеграммы печатается впервые. На телеграфном бланке пометка рукой Черткова «8 ноября 84». Датируем на основании текста письма № 34 от 7/8 ноября 1884 г. и служебных отметок на телеграфном бланке: «8, подана в 5 ч. попол.»

Обстоятельства, при которых написана телеграмма, разъяснены полностью в комментарии к предшествующему ей письму. Относительно слова «почти» в словах телеграммы «ехать почти не могу» возможно некоторое сомнение, правильно ли оно передано телеграфом, хотя фраза в целом до некоторой степени правдоподобна, передавая то состояние физической и психической вялости при отсутствии явного нездоровья, о котором Толстой говорит в письме от 7/8 ноября.

* 36.

1884 г. Ноября 13—14. Москва.

Сейчасъ получилъ отъ васъ давно ожидаемое письмо, милый другъ, и такое именно, какое я желалъ. —

Вы правы — нашъ разговоръ съ вами съ Ге былъ нехорошій. Мнѣ чувствовалось, что тутъ что-то тяжелое и дурное. Дьяволъ силенъ. Самъ не замѣтишь, какъ въѣдешь во что-то неестественное и лишнее. Но я очень радъ, что вы согласились съ мыслью моего перваго письма.

Вы мнѣ со всѣхъ сторонъ дороги. Ваша тревога, все ваше состояніе, к[оторое] я не сумѣю назвать, я знаю очень хорошо, п[отому] ч[то] я только что пережилъ его (и то слишкомъ смѣло сказать — пережилъ). И знаю, какъ оно — не мучительно, но тяжело, напряженно, какъ не мучительна, но тяжело напряженна бываетъ полевая страдная работа,¹ и знаю, какъ оно необходимо и неизбѣжно. Надо пережить его. Я былъ старше и, думаю, менѣе горячъ. И думая объ васъ, всегда думаю — помогай ему Богъ. Но хорошо, что вы признаете то, что нужно меньше напряженія, нужно придти къ успокоенію. —

Вскорѣ послѣ васъ Шувалова² просила меня пріѣхать къ ней, чтобы узнать о васъ. Я засталъ у нея Пейкеръ.³ Онѣ говорили про васъ, и Е[лена] И[вановна] понравилась мнѣ больше, чѣмъ Пейкеръ. Онѣ, разумѣется, не понимаютъ того, что двигаетъ вами, и, не понимая, хотятъ судить. Я и не пытался объяснить имъ. И уѣхалъ подъ впечатлѣніемъ неразрѣшимаго недоразумѣнія, но очень дружелюбно, въ особенности съ Шуваловой.

Вашу телеграмму я получилъ въ тотъ день, когда послалъ свою, и эту телеграмму я показалъ имъ. Право отвѣта на вашу телеграму⁴ я берегу, чтобы воспользоваться, если понадобится.

Я спокоенъ, и мнѣ и вокругъ меня хорошо. — Жизнь моя не та, какую я одну считаю разумной и не грѣшной, но я знаю, что измѣнить ее силъ у меня нѣтъ, я уже пытался и обломалъ руки, и знаю, что я никогда или очень рѣдко упускаю случай противодѣйствовать этой жизни тамъ, гдѣ противодѣйствіе это никого не огорчаетъ. —

Скоро послѣ васъ былъ у меня Сютаевъ — сынъ,⁵ тотъ, к[оторый] былъ въ солдатахъ. Онъ 2½ года пробылъ въ крѣпости, изъ нихъ 5 мѣсяцевъ былъ въ сумасшедшемъ домѣ на испытаніи и 1½ года отслужилъ; но не присягалъ. Вы его видѣли. Его зовутъ Иванъ, маленькой ростомъ. Мы съ нимъ во всемъ согласны, кромѣ внѣбрачныхъ отношеній, кот[орыя] онъ считаетъ не грѣхомъ. Онъ впрочемъ согласился, что это зло. Онъ пробылъ у меня 3 дня, и мы полюбили другъ друга. Я шутя говорилъ, что я бы его истолокъ съ вами въ ступѣ и сдѣлалъ бы изъ васъ двухъ людей прелестныхъ. Разумѣется это вздоръ, и Богъ знаетъ лучше, и вы лучше, какой вы есть. — Еще получилъ «Въ чемъ моя вѣра», напечатанное по-нѣмецки и прекрасно переведенное.⁶ — Ничего еще не знаю о томъ, отозвалось ли оно тамъ въ комъ нибудь. Это была радость для меня, больше дурная, тщеславная. Передайте мой привѣтъ вашей матушкѣ. Е. И. Шувалова сказала мнѣ, что, по ея мнѣнію, мы полюбимъ другъ друга. И я былъ этому очень радъ.

Еще хочется вамъ сказать: вы мало обращаете вниманіе на искушеніе Христа въ пустынѣ. Мнѣ это мѣсто ужасно близко и постоянно служитъ руководствомъ. Нельзя искушать Бога — ни тѣмъ, чтобы убить себя, ни тѣмъ, чтобы отступать отъ тѣхъ требованій тѣла, которыя вложены въ насъ Отцомъ же. Должно себя лишать, но есть тотъ предѣлъ, гдѣ я, моя душа, мое сердце, моя мысль перестаютъ дѣйствовать свободно и по Божьи. А вы дѣлаете это. Не ломайте слишкомъ круто своихъ привычекъ — сна, ѣды, даже увеселеній, отдыха, подъ к[оторымъ] я разумѣю искуство — чтеніе — музыка.