Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 1. Стихотворения. Поэмы (1902–1910)

Гумилева Анна Ивановна (урожденная Львова, 1854–1942) — мать Гумилева. Ст. 1–5. — Культ камня идет от архаических времен и встречается в древних верованиях многих народов. Камень символизирует природную творческую, порождающую мощь, связанную с культом огня, который добывается ударами камня о камень. Поклонение камням было распространено, в частности, в мистериях кельтских друидов: к этому же мифологическому гнезду примыкают бретонские сказания о корригантах, корниканедах, корилах, пульпиканах — сверхъестественных существах, превращающихся в различные материальные формы. В германо-скандинавской мифологии в камни превращались при первых лучах солнца злые ночные духи — карлики-цверги, жившие, подобно червям, в земле и камнях. Ст. 6. — Сибиллы (сивиллы) — в греческой мифологии прорицательницы, предсказательницы будущего, чаще всего, бедственного.

105

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Неизд 1980, СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, Соч I, СПП, Круг чтения, ВБП, МП, Душа любви, ЛН.

Автограф в письме Брюсову от 7 февраля (н. ст.) 1908 г. (РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 19. Л. 15).

Дат.: 7 февраля (н. ст.) 1908 г. — по дате письма к Брюсову.

И. Г. Кравцова назвала балладу Э. По «Червь-победитель» как вероятный источник образа «больной земли» в ст-нии Гумилева (см.: Н. Гумилев и русский Парнас. С. 56).

Ст. 21–28 — ср. со ст-нием Ф. И. Тютчева «Последний катаклизм»: «Когда пробьет последний час природы, / Состав частей разрушится земных: / Все зримое опять покроют воды, / И Божий лик изобразится в них!»

106

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу 2.

Неизд 1980, СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, Соч I, СПП, Изб (XX век), ВБП, МП, ЛН.

Автограф 1 в письме Брюсову от 7 февраля (н. ст.) 1908 г. (РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 19. Л. 15 об.). Автограф 2 в архиве газеты «Речь» (РГАЛИ. Ф. 1666. Оп. 1. Ед. хр. 2950. Л. 2).

Дат.: 7 февраля (н. ст.) 1908 г. — по дате письма к Брюсову.

107

Альманах 17. СПб., 1909, как второе из трех ст-ний под общим загл. «Из цикла “Жизнь веков”», Ж 1910, Ж 1918.

Ж 1921, СС 1947 I, СС I, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, Изб (М), СС (Р-т) I, Ст (М), Изб (Х), ОС 1991, Соч I, СПП, СП (Ир), Круг чтения, Изб (XX век), ЧН 1995, ВБП, ЛН.

Автограф в письме Брюсову от 23 февраля (н. ст.) 1908 г. (РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 19. Л. 17). В ст. 2–4, 7, 11 нет выделения слов заглавными буквами, в ст. 16 «Феникс» с заглавной буквы, «андрогин» со строчной.

Дат.: 23 февраля (н. ст.) 1908 г. — по дате письма к Брюсову.

С этим ст-нием связан эпизод из биографии Гумилева. В начале 1907 г. Гумилев сделал попытку знакомства с Д. С. Мережковским и З. Н. Гиппиус, но был жестоко высмеян ими (см. его письмо к Брюсову от 8 января (н. ст.) 1907 г. — ЛН. С. 426). Однако в начале марта 1908 г. он взял «реванш» за это унижение: «Не могу Вам не признаться в недавней мальчишеской шутке, — писал он Брюсову 6 апреля (н. ст.) 1908 г., — я познакомился с одной барышней, m-lle Богдановой, которая бывает у Бальмонтов и у Мережковских и однажды в Cafe d’Harcourt она придумала отнести мое стихотворение “Андрогин” для отзыва З. Н. Гиппиус, не говоря ни моего имени, ни моих литературных заслуг. Стихотворение понравилось, было возвращено с надписью “очень хорошо” и даже Мережковский отнесся к нему благосклонно. M-lle Богданову расспрашивали об авторе и просили его привести, но конечно ей не удастся это сделать» (Неизд 1980. С. 43–44). В другом письме Гумилев просит Брюсова непременно напечатать «Андрогина» в «Весах»: «...Я посылаю его Вам и был бы в восторге, если бы его можно было напечатать в “Весах”: я его очень люблю» (Неизд 1980. С. 48). Л. Е. Аренс утверждала, что ст-ние посвящено ей (см.: Лит. обозрение. 1989. № 6. С. 89). С. Л. Козлов указывает, что «любовь к серафетическому андрогину — любовь Гумилева к Ахматовой <...> — это любовь поэта и любовь к поэту, то есть несчастная любовь par excellence» (Козлов С. Л. Любовь к андрогину: Блок — Ахматова — Гумилев // Тыняновский сборник: Пятые тыняновские чтения. Рига; Москва, 1994. С. 168). Источником «андрогинного кода» в творчестве указанных поэтов С. Л. Козлов считал повесть О. Бальзака «Серафита» (1835). «Мотив трансцендентности имеет важное значение в поэзии Гумилева, — писала И. Делич. — Сперва он появляется в ницшеанской ауре, но оккультизм также играет свою роль, как в “Андрогине” (1910). В этом ст-нии от мистического брака, лишенного низменных желаний, появляется на свет немыслимое дивное Бог-существо» (История... С. 498).