В. Л. Полушин трактует идею «главенства души над телом» как объединяющую для цикла «итальянских» ст-ний, отводя, таким образом, «Разговору» циклообразующую функцию (ЗС. С. 24). «Поэт развивает свою оригинальную концепцию личности, вскрывая механику “расщепления” человека на физические, психические и духовные ипостаси и механику последующей их персонификации. “Бесноватая душа” и “угрюмое тело”, которое “влачится” за своей напарницей — это неразделимые “характеры” (“Разговор”, 1912). Эта образная механика была, похоже, позаимствована Заболоцким (“Прохожий”, 1948)», — пишет И. Делич (История русской литературы. XX век: Серебряный век. М., 1995. С. 500). В. Крейд видит в ст-нии проявление «ролевой лирики», проча на место лирического героя — Г. В. Иванова: «в основе (ст-ния. —
Тематически ст-ние апеллирует к средневековой литературной традиции, культивировавшей форму диалога «души» и «тела», см., напр., произведения Ф. Вийона. Иванов Георгий Владимирович (1894–1958) — поэт-акмеист, участник «Цеха поэтов», в 1913 г. — завсегдатай кабаре «Бродячая собака».
Ст. 34. — Имеются в виду Елисейские поля (см. комментарий к № 103).
Ст-ние восстановлено по памяти Ахматовой (СП (Тб). С. 20).
Дат.: май 1910 г. — по датировке В. К. Лукницкой (Жизнь поэта. С. 113).
Ст. 6. — Имеется в виду возвращение Наполеона из Египта 11 октября 1799 г.
Ст-ние восстановлено по памяти Ахматовой (СП (Тб). С. 20).
Дат.: май 1910 г. — по датировке В. К. Лукницкой (Жизнь поэта. С. 113).
Ст. 1. — В битве под Аустерлицем 20 ноября 1805 г. русско-австрийские войска были наголову разбиты армией Наполеона I. В битве принимал участие прапрадед Гумилева — Яков Алексеевич Викторов (1780–1872), был тяжело ранен и остался жив только благодаря самоотверженности своего денщика Павлюка. После ранения Я. А. Викторов безвыездно жил в родовом имении в селе Викторовка Курской губернии.
Ст-ние восстановлено по памяти В. А. Неведомской (Жизнь Николая Гумилева. С. 83).
Дат.: осень 1912 г. — по датировке Неведомской (Там же. С. 82).
При жизни не публиковалось. Печатается по копии автографа.
Данный «мадригал» является переделанным «к случаю» текстом гумилевского перевода ст-ния «Кармен» Т. Готье. В этом качестве ст-ние ранее не публиковалось, упоминаний о нем не обнаружено, за исключением туманного упоминания о некоей «Кармен» и «красном перце» в рассказе О. Н. Гильдебрандт-Арбениной о встрече и беседе с Гумилевым в 1916 г. (см.: Гильдебрандт-Арбенина О. Н. Гумилев // Исследования и материалы. С. 431). Список с автографа данного ст-ния был найден С. И. Сениным в домашнем архиве Кузьминых-Караваевых. Список представляет собой машинопись текста с обозначением автора — «Николай Степанович Гумилев». По словам владелицы архива, Е. Б. Кондрашовой, автограф ст-ния был подарен приемной дочери В. Д. Кузьмина-Караваева — Марии Карловне Шмидт. По утверждению А. Д. Бушей, знавшей М. К. Шмидт до 1917 года (затем судьба ее неизвестна), она была не очень красивой, имела смуглое лицо, черные волосы; была старше детей В. Д. Кузьмина-Караваева; в Борисовке, где в 1909–1912 гг. М. К. Шмидт встречалась с Гумилевым, она помогала супруге В. Д. Кузьмина-Караваева вести хозяйство. Характер ее отношений с Гумилевым и повод для написания ст-ния неизвестны. Согласно сведеньям, сообщенным С. И. Сенину, подлинник автографа ст-ния многие годы хранился в семье среднего сына В. Д. Кузьмина-Караваева — Бориса Владимировича, известного в 30-е годы врача-гомеопата. В конце 1941 г. Б. В. Кузьмин-Караваев был арестован, архивные документы (и в их числе — автограф Гумилева) были конфискованы. Копия автографа снята в 1920-е — 1930-е гг. Текст и сопутствующая информация представлены для публикации в настоящем издании С. И. Сениным.
Ст-ние было скопировано П. Н. Лукницким в архиве Ахматовой в 1920–1930-х гг. Автографов, публикаций, упоминаний данного ст-ния в биографических свидетельствах о Гумилеве не обнаружено. Ст-ние было опубликовано В. К. Лукницкой (СП (Тб) и СП (Тб) 2), затем воспроизведено: Соч I и Душа любви. При жизни не публиковалось. Печ. по списку П. Н. Лукницкого (ИРЛИ).
Дат. по содержанию: 1912 г.
Ст. 7–8. — Архитектурные символы Венеции — колонна св. Марка и часы в виде гигантов. Ст. 9–10. — Имеется в виду венецианский Собор Св. Марка, соединяющий в своей архитектуре византийский и романский стили.