Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 2. Стихотворения. Поэмы (1910–1913)

Введение в проблематику акмеизма религиозно-философского аспекта вело Гумилева к переосмыслению задач искусства, которое теперь виделось поэту формой духовного воспитания человека. С этим связана попытка ввести в акмеизм элемент герметических учений, схожих по целям (например, масонское учение о «совлечении Ветхого Адама»). В «акмеистических» произведениях Гумилева 1912–1913 гг. прослеживаются элементы масонской символики: «<...> поэтическая программа позднего Гумилева задумывалась как-то параллельно масонским положениям...» (Иованович М. Николай Гумилев и масонское учение // Н. Гумилев и русский Парнас. С. 35).

В качестве примера «настоящих акмеистических стихотворений» в № 3 «Аполлона» за 1913 г. выступала, в частности, поэма «Пятистопные ямбы» (первая редакция); в это же время Гумилев пытался осуществить отдельное издание «Итальянских стихотворений» — результат поездки в Италию весной 1912 г. Однако следующая книга, собравшая эти и другие ст-ния поэта, созданные в «канун» акмеистического «бунта» против символизма — «Колчан», — вышла только в конце 1915 г.

В данном разделе комментарии к каждому произведению, обозначенные соответствующим номером, начинаются с библиографической справки, в которой перечислены в хронологическом порядке прижизненные публикации с указанием на наличие вариантов и других редакций. Шрифтовое выделение обозначает источник, по которому текст печатается в настоящем издании. Как правило, это последняя авторская публикация (отступления от этого принципа оговариваются в каждом отдельном случае). Затем дается свод важнейших посмертных публикаций в следующем порядке: отдельные издания; альманахи и сборники; журналы; газеты с 1922 по 1997 г. Вслед за печатными источниками указывается наличие автографов, обосновывается датировка и сообщаются сведения о переводах на иностранные языки. Далее освещается творческая история произведения, дается историко-литературный комментарий, а также пояснение (применительно к контексту) малоизвестных реалий.

1

ЧН.

ЧН 1936, СС 1947 II, СС I, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Изб (М), Кап 1991, СС (Р-т) I, Изб (Х), ОС 1991, Соч I, СПП, СП (Ир), Круг чтения, Ст (Яр), Изб (XX век), Русский путь, ЧН, ВБП, ошиб. публ., МП, Русские поэты серебряного века, Родник (Рига). 1989. № 10 («Посылка» опубл. как отдельное ст-ние).

Дат.: 25 апреля 1910 г. — по времени венчания Гумилева и Ахматовой.

Ст-ние подарено Гумилевым Ахматовой в день их венчания — 25 апреля 1910 г. (см.: Тименчик Р. Д. Николай Гумилев // Родник. 1988. № 10. С. 20–21). В этой связи любопытно замечание Н. Я. Мандельштам о том, что Гумилев «уговаривал Ахматову писать баллады. Ему казалось, что выход из тупика, в который завели символисты, в сюжетной поэзии» (Мандельштам Н. Я. Вторая книга. Париж, 1978. С. 57). Написано в форме старофранцузской баллады со сложной строфикой, сжатая схема которой дана в «Посылке». «Французская баллада, — писал Гумилев, — это лирическое стихотворение с определенным чередованием многократно повторяющихся рифм» (ПРП 1990. С. 247). «В стихотворении “Баллада”, — отметил Б. Садовской, — г. Гумилев с упорством циркового жонглера ухитрился нанизать целых девять рифм (леди, победе, наследий, бреде, Андромеде, меди, снеди, камеди, медведи)...» (Современник. 1912. Кн. 4. С. 366). М. А. Кузмин подчеркивал программный характер ст-ния: «Наиболее ценное по значению и новизне есть заявление о юноше Адаме. Этот взгляд юношески-мужественный, “новый”, первоначальный для каждого поэта, взгляд на мир, кажущийся юным, притом с улыбкою всему, — есть признание очень знаменательное и влекущее за собою, быть может, важные последствия» (Аполлон. 1912. № 2. С. 74). Ср. с гумилевским определением «адамизма»: «...мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь» (Наследие символизма и акмеизм // ПРП 1990. С. 55); Н. Ю. Грякалова обращает особое внимание на то, что «“адамистическое” мироощущение было с программной ясностью выражено в “Балладе”» (см.: Грякалова Н. Ю. Н. С. Гумилев и проблемы эстетического самоопределения акмеизма // Исследования и материалы. С. 119). М. Иованович указывал на присутствие в ст-нии масонской символики: «С точки зрения обращенности акмеизма к масонским идеям вполне закономерной представляется его связь с “адамизмом”; сюжет Адама, по ряду источников — “первого масона”, обыгран Гумилевым <...> в “Балладе”, причем <...> стихотворение выдержано в ярко масонском духе (взаимосвязанность тем Адама и Христа — “младенца”, ведущего людей в “розовый рай”)» (Н. Гумилев и русский Парнас. С. 35).