Полное собрание сочинений в десяти томах. Том 8. Письма

Оригинал письма написан на одном листе бумаги и вложен — вероятно, получателем, — в один конверт с письмом № 98 — продолжением которого он как бы является. Возможно, что письмо было не послано, а передано с нарочным, без конверта. Как можно установить по содержанию, настоящее письмо было написано в промежуток между № 98 наст. тома и получением ответного письма Иванова от 16 июня (см. комментарий к № 97 наст. тома). Оно было отправлено из Царского села (или Петербурга) во время короткого заезда туда — возможно, в ожидании возвращения Ахматовой из Парижа: утверждение Гумилева, что он «еще в деревне», говорит о том, что он заехал очень ненадолго, даже не зашел в редакцию, ни с кем не встречался и сразу же уехал назад, в Слепнево. Из этого также следует, что данное письмо было отправлено фактически одновременно с №№ 99 и 101 наст. тома, в котором Гумилев сообщает, что он «только что вернулся из Тверской губернии и получил <...> письмо». (Тот факт, что в письме № 101 наст. тома Гумилев указывает еще старый свой адрес — Бульварная, дом Георгиевского, — служит добавочным свидетельством того, что это было только начало лета. Уже к середине лета был куплен дом на Малой, 63, где Гумилев с Ахматовой (и всей семьей) и жили до 1918 года.) В Царское село, после «довольно долгого» молчания, безусловно, писал и А. Белый. При самой короткой поездке в Царское село Гумилев должен был отсутствовать в Слепневе по крайней мере около 4–5 дней. Первая половина июня 1911 г. очень хорошо хронологически «расписана» по датам в альбомах «прелестных кузин» (см. комментарий к № 98 наст. тома) Маши и Оли Кузминых-Караваевых (ст-ния, которые Гумилев записывал в их альбомы, датировались им). Промежуток времени без единой записи — с 5 по 9 июня. Это было как раз достаточно, чтобы съездить на 1–2 дня в Царское село, убедиться в том, что приезд Ахматовой откладывается (возможно, в Царском селе Гумилева ждало письмо из Парижа), и вернуться обратно. Этот временной интервал хорошо согласуется и с сообщением Гумилева в № 98, что «дня через три» он высылает Зноско-Боровскому «хронику» (см. стр. 3–4). Следовательно, все три письма (№№ 99, 100 и 101 наст. тома) были посланы одновременно из Царского села или Петербурга примерно 7 или 8 июня 1911 г.

Стр. 3. — См. №№ 98 и 99 наст. тома. Очевидно, Гумилев переправил стихи Белого сразу же по получении. Стр. 3–5. — см. №№ 97, 99 наст. тома и комментарии к ним. Стр. 5–6. — О выходе второго тома «Cor Ardens’а», который Гумилев также уже запросил в письме Вяч. И. Иванову, см. комментарий к № 97. Гумилев рецензировал первый том в сентябре (№ 31 в т. VII наст. изд.) и второй в августе следующего, 1912 г. (Аполлон. 1912. № 6; № 42 в т. VII наст. изд.). Первый существенный отзыв Гумилева-критика о Блоке — рецензия на сб. «Ночные часы» (№ 39 в т. VII наст. изд.) — был опубликован в «Аполлоне» в январе 1912 г.

101

При жизни не публиковалось. Печ. по: Исследования и материалы.

Бахтриони (Тифлис). 17 декабря 1922 (№ 23) (в переводе на грузинский язык), Гумилевские чтения 1984 (публикация и перевод Т. Л. Никольской (С. 98)), Исследования и материалы (новый, уточненный вариант перевода Т. Л. Никольской (С. 619)).

Дат.: 7–8 июня 1911 г. В редакционном примечании к первой публикации по-грузински Г. Т. Робакидзе датировал письмо 1911 г.; дата уточняется по связи с датировкой, обоснованной в комментариях к письму № 100.

Подлинный текст письма Гумилева на русском языке не сохранился. Публикуемый текст вторичен.

Григорий Титович Робакидзе (1884–1962) — грузинский писатель, поэт, драматург, литературный критик. Был избран почетным «синдиком» группы грузинских символистов «Голубые роги» («Циспери канцебы»), с 1915 г. до начала 1930 г. игравшей заметную роль в культурной жизни Грузии. В начале 1920-х гг. имел большой успех в качестве драматурга и прозаика; в 1931 г. эмигрировал в Германию, где публиковал романы, стихи и эссе на немецком (см.: Никольская Т. Л. Гумилев и грузинские символисты // Гумилевские чтения 1984. С. 97–98). Очевидно, Гумилев познакомился с Робакидзе в Париже в 1907 или 1908 г. — возможно, через грузинского скульптора Я. Николадзе или в салоне Е. С. Кругликовой (см. комментарии к №№ 19, 40 наст. тома). В те годы, по сообщению Т. Л. Никольской, «...в Париж часто наезжал и Г. Робакидзе. Заинтересовавшись религиозно-эстетическими концепциями русских символистов, он стал постоянным гостем парижского салона Мережковских <...> О частых визитах молодого грузинского поэта к Мережковским свидетельствует и <...> письмо, отправленное 2 сентября 1910 г. Д. В. Философовым к В. Я. Брюсову: “Робакидзе я знаю по Парижу. Три года он ходил к нам каждую субботу... Он кончил духовную семинарию в Тифлисе и затем Лейпцигский университет. У него солидное философское образование...”» (Никольская Т. Л. Гумилев и грузинские символисты // Гумилевские чтения 1984. С. 98).