Полное собрание стихотворений

Сквозь туман этой жизни смятенной
Уже виден мне светоч священный,
Только где он, еще не пойму,
И, как прежде, бессильно тоскуя,
То ищу, то томительно жду я
Победившего вечную тьму.

Но когда же себя приневолю

Приподнять эту тяжкую долю
И расторгнуть обманы времен?
Приподнять бы ее хоть немного, —
Вот, близка предо мною дорога,
Только миг – и расторгнется сон.

5 февраля 1928

«Душа, отторгнувшись от тела...»

Душа, отторгнувшись от тела,
Как будешь ты в веках жива?
Как ты припомнишь вне предела
Все наши формы и слова?

Но ты жива, я знаю это,

И ты пройдешь сквозь дым веков
Во исполнение завета,
Еще живее без оков.

Здесь каждый шаг в цепях причины,

И к светлой цели нет пути,
Не остановишь миг единый,
И воля бьется взаперти.

Здесь, в этом нашем бренном теле,

Законом мировой игры
Скрестились и отяготели
Все беспредельные миры.

Но даже этих подчинений

Всемирно неизбежный гнет
Во мне надежду восхождений
К безмерной жизни создает.

14 февраля 1923

«На опрокинутый кувшин...»

На опрокинутый кувшин
Глядел вернувшийся из рая.
В пустыне только миг один,
Л там века текли, сгорая.

Ушедшие от нас живут,

Расторгнувши оковы тлена, —
Мы беглою стезей минут
Скользим, не покидая плена.

Очарования времен

Расторгнуть вс еще не можем.
Наш дух в темницу заключен,
И медленно мы силы множим.

Давно ли темная Казань

Была приютом вдохновений
И колебал Эвклида грань
Наш Лобачевский, светлый гений!

Завеса вновь приподнята

Орлиным замыслом Эйнштейна,
Но все еще крепка плита
Четырехмерного бассейна.

Необратимы времена

Еще коснеющему телу,
И нам свобода не дана
К иному их стремить пределу.

Наш темный глаз печально слеп,

И только плоскость нам знакома.
Наш мир широкий – только склеп
В подвале творческого дома.

Но мы предчувствием живем.

Не лгут позывы и усилья.
Настанет срок, – и обретем
Несущие к свободе крылья.

19 февраля 1923

«Окруженный облаками...»

Окруженный облаками,
Как Зевес,
Только молний не хватает
И небес.

Что же делать! С табаками

Молний нет.
Жизнь, как дым табачный, тает,
Меркнет свет.

Вот и руки задрожали, —

Иль опять
Вспомнил ты, что невозможно
Вспоминать?

Сердце чьи-то пальцы сжали, —

Острый лед.
Осторожно, осторожно!
Горький мед.

14 апреля 1928

«Что вся громада эта может...»