Полное собрание стихотворений

9 мая 1959 года Кленовский пишет Шаховскому о сборнике: «Книга моя продается в Америке, отчасти с помощью моих друзей, отчасти через магазины, довольно успешно <…> Рецензий о “Прикосновенье” еще не нигде не было. Я принципиально не организую (как это многие делают) таких рецензий, а потому, это дело случая, появятся ли они и какие <…> А отклики я получаю прекрасные, нередко даже восторженные (были они от Бор.Зайцева, Вейдле, В.Н.Буниной, Чиннова и многих других)» (Переписка с Кленовским. С.74). Полтора месяца спустя, 22 июня 1959 года, вновь пишет Шаховскому о книге: «На судьбу моего “Прикосновения” жаловаться не могу. Даже в привередливом Париже спрос на него на редкость большой. Это отчасти вызвано полемикой вокруг моей персоны, начавшейся после того, как Русская Мысль перепечатала из Н.Р.С. статьи Ульянова и Глеба Струве, в которых я был провозглашен “лучшим поэтом эмиграции” и посажен, так сказать, на вакантный, после смерти Георгия Иванова, трон “первого поэта”» (Там же. С.74–75).

Вскоре появились и печатные отзывы на «Прикосновение». В «Гранях» опубликовал статью «Тайнопись радости» А.Неймирок: «Есть стихи: чтимый текст плюс тайнопись, - незримые строки, просвечивающие лишь, когда читаешь сердцем. Это сокровенное содержание иногда оттеняет, иногда дополняет, иногда же поглощает, растворяет в себе сказанные человеческие слова (как это бывало у Лермонтова, Тютчева, Фета). Кленовский принадлежит к тем поэтам, кому даны и симпатические чернила. Как определить, как измерить “удельный вес” его тайнописи? Таких приборов поэзия не знает. Но то, что Кленовский не договаривает, не менее важно и значительно, чем то, о чем он говорит, ибо и говорит он и молчит о вечной жизни на земле и вне земли. <…> Тематически несколько особняком, в стороне от столбовой дороги творчества Кленовского, стоят “Царскосельская гимназия” и “О, славные содружества поэтов благословенной пушкинской поры”. Но ведь Кленовский царскосел, может быть, последний царскосел России. А что касается второго стихотворения, стихотворения-сентенции, то и оно написано от первого слова до последнего поэтическим почерком Кленовского. Сборник “Прикосновение” - новая авторская удача» (Грани. 1959. №41. Январь–март. С.252–253).

Не менее восторженным был отзыв Аргуса: «Я считаю Кленовского одним из крупнейших современных русских поэтов, не зарубежных, а русских - всея Руси. Кленовский - лирик, до мозга костей лирик, и я не могу не восхищаться той гордой непреклонностью, с какой он идет по своему избранному поэтическому пути. <…> Кленовский глубок. И пишет он с той изысканной простотой и четкостью, которые в тысячу раз труднее, чем нарочитая замысловатость или вычурная аляповатость» (Аргус. Слухи и факты // Новое русское слово. 1959. 11 марта. №16792. С.2).

«Стихи написаны в течение двух лет, но книга читается как одно стихотворение, настолько эти стихи написаны на одну и ту же тему. <…> Книга Д.Кленовского - попытка вернуть поэзию на тот путь, который ей уготован - путь менестрелей. Это путь, к которому через известные промежутки времени, после разных выкрутасов и потуг, поэзия всегда возвращается. Остальные вопросы надо предоставить науке. Окно в вечность открывают самые простые человеческие чувства» (Биск А. // Новое русское слово. 1959. 17 мая. №16860. С.8).

Вяч.Завалишин счел очень удачным название новой книги: «Это, действительно, прикосновение живого человека к умирающей культуре прошлого. <…> Кленовский живет сразу в двух временах: в минувшем и настоящем. Прикосновение к настоящему вызывает у него жгучую, нестерпимую боль, а в прикосновениях к прошлому поэт обретает покой и умиротворенность.

Это правда, что формальный анализ стихотворений Кленовского приведет нас в творческую лабораторию дореволюционного акмеизма. И это правда, что мы при этом увидим, насколько совершенно формальное мастерство Кленовского, насколько этот поэт обладает чувством меры.

Но в подлинной поэзии, кроме формальных достоинств, есть то неуловимое, не разложенное ни на какие формулы, что превращает слова и образы в неповторимую музыку. Без этой музыки форма, какой бы она ни была, то же, что тело без души, безлика и мертва.

А музыка стихотворений Кленовского, как индивидуального и неповторимого художника, носит особый горестный оттенок, наложенный на нее горечью последних четырех десятилетий.

Хороших поэтов у нас все меньше и меньше. Выход сборника “Прикосновение” доставит много радостных волнений всякому, кто любит и ценит поэзию» (Завалишин Вяч. О новой книге Кленовского // Новое русское слово. 1959. 24 мая. №16866. С.8).

По мнению Ю.Терапиано, «суть поэзии Д.Кленовского, конечно, не в одном только внешнем умении, а в том, что каким-то чудом ему удалось до сих пор сохранить в целости дореволюционную духовно-душевную атмосферу, идею искусства и красоты» (Терапиано Ю. Новые книги // Русская мысль. 1959. 16 мая. №1369. С.4).