Полное собрание стихотворений

Горит свод неба, ярко-синий;
Штиль по морю провел черты;
Как тушь, чернеют кроны пиний;
Дыша в лицо, цветут цветы;
Вас кроют плющ и сеть глициний,
Но луч проходит в тень светло.
Жгла вас любовь, желанье жгло...
Ты пал ли ниц, жрец, пред святыней?

Вы, вновь вдвоем, глухой пустыней

Шли – в глуби черной пустоты;
Месила мгла узоры линий;
Рвал ветер шаткие кусты.
Пусть горек шепот. Ты с гордыней
На глас ответил: «Все прошло!..»
Потом, один, подъяв чело,
Упал ты ниц, жрец, пред святыней?

Б саду блестит на ветках иней,

Льды дремлют в грезах чистоты.
Ряд фолиантов; Кант и Плиний;
Узоры цифр; бумаг листы...
Пусть день за днем – ряд строгих скиний,
Мысль ширит мощное крыло...
Познав, что есть, что быть могло,
Ты ниц упал, жрец, пред святыней?

Восторгов миг и миг уныний! —

Вас вяжут в круг одной мечты!
Всё – прах. Одно лишь важно: ты
Упал ли ниц, жрец, пред святыней?

1916

Вечерние пеоны

По широкому простору предвечерней синевы
Засияли, заблистали начертания созвездий,
И росинки задрожали по извилинам травы
Под зелеными огнями на задвинутом разъезде.

Ты мелькнула, проскользнула, подошла и замерла...

И я видел, в полусвете, ослепительном и белом,
Как тревожно, осторожно ты поникла и легла
На протянутые рельсы странно вытянутым телом.

Все дышало, опьянялось наступлением весны

Под магическим мерцаньем углубленного простора,
Но роптанье нарушало неподвижность тишины,
И зловеще возвышались разветвленья семафора.

И вонзался, и впивался неисчисленностью жал,

Доходя из отдаленья, ровно-вымеренный грохот,
Словно где-то, в океане, океан зарокотал,
Словно демоны сдавили свой невыдержанный хохот.

И два глаза, вырастая, словно молнии, прожгли,

И два глаза словно душу перерезали с разбега...
А Медведица сияла, непорочная, вдали,
И травинок трепетала опьянительная нега.

Римляне в Китае 166 г. Н. А.

Все улицы полны народом,
Бегут и торговцы и воины...
Лишь там, где дворец, перед входом
Прибои толпы успокоены.

В столице Срединного Царства

Прибывших из-за моря чествуют.
Со свитой послы государства
Далекого медленно шествуют.

Вдоль лестниц до самой вершины

Сверкают стоцветные фонарики;
Стоят наверху мандарины,
Качая почетные шарики;

По стенам – дракон над драконом,

Причудливо свитые в кольчики;
Смеются серебряным звоном
Из всех уголков колокольчики;

Там – золото, перлы, алмазы;

Там – лики, страшнее, чем фурии;
И высятся странные вазы,
Роскошней, чем вазы Этрурии.

Послы, величавы и строги,

Приблизились к трону заветному;
Их длинные белые тоги
Блистают меж блеска стоцветного...

<1916>

* * *