Полное собрание стихотворений

Ты, с бородой седой, ты, с бородою рыжей,
Зачем мой старый сон пришли нарушить вы же?
Я не украл у вас ни гроздий, ни плодов,
Зачем же вы пришли нарушить время снов
Тритона старого, что на песке у моря
Лежит, ни с временем, ни с волнами не споря?
Оставьте же меня! Пусть новые, увы,
Придут заместо тех, кем были я и вы,
Такие ж смелые, такие же нагие,
Кораллы яркие и перлы дорогие
Нырнувшие найти на темной глубине.
Я молод, как они, был прежде: на спине
Дельфина я скакал по водяным просторам,
Сирен преследуя и настигая скоро.
Но старость уж и к ним лукаво подошла,
Измяла чешую и косы расплела,
А тело нежное ветрами искусала.
В их рыжих волосах уж много белых стало.
Все смертно, человек судьбой к земле склонен,
И Боги спотыкаются, как он.
Час, вылетев пчелой, осой вернется в улей...
Сатиры старые в лесах своих уснули,
И дремлющий тритон, скучая на песке,
С усильем голову покоит на руке.
Все те же самые приливы и отливы
Ко всем, кто умерли, уносят всех, кто живы…
И тою же судьбой отделены навек
От человека - Бог, от Бога - человек.
Не умерев, в волнах еще живут сирены,
И нежные тела опять ваяет пена,
И люди в будущем опять увидят их,
И гoлоса того, что невозвратно стих,
Уже я слышу вновь воскреснувшее пенье
В дыхании ветров и тяжких волн биеньи.
И чтобы заглушить отчаянье мое
И голос дальний тот, что плачет и поет,
Я раковину бледно-золотую
Хватаю и в нее безудержно трублю я.

Приговор

Прислушайся на том медлительном пороге,
Что сделают потом развалинами боги,
К тем, что идут от зорь и говорят в тени,
Затем, что и пути знакомы им, и дни.
Без грозди - длинный тирс лишь посох узловатый,
И маска, снятая с улыбкой виноватой,
Переживает смех, что некогда под ней
Звучал, и долгий дождь в теченье многих дней
Со щек бестрепетных румянца глянц смывает,
И страшен взгляд пустой, которым не взирает
Никто. Исчезнувши, козла оставит фавн,
Что подражать ему пытается, привстав,
В фонтане плачущем навеки нимфа скрыта,
Ступенью мрамор стал, а серый сон гранита -
Оправа для того, кто был когда-то жив.
На гребнях бурных волн лохмотья конских грив
Всплывают, мечутся и остаются пеной.
Сгорая, факелы золой себя оденут,
И лира меж листвы могильного венка
Рогами павшего становится быка.
Доспехи старые в плуги переплавляют,
Любовь и смерть красу любую обнажают,
Поднявшись от зари, уходит к ночи день,
И эхо, даже громкое, лишь тень.
На этот раз ты тот, кто слышит эти речи,
И помни: пепел сам томит больные плечи.

Надежда