Однажды ночью Он, задумавшись глубоко,Сидел во мгле чернеющих оливУ темных осыпей Кедронского потока.А возле головы, к кореньям прислонясь,Одиннадцать дремали. И тоскливыйХолодный ветер дул с померкнувших равнин,И ночь была темна и пасмурна... Один,Облокотясь на черный ствол оливы,Закутавшись в свой плащ, недвижный и немой,Сидел и грезил Он, закрыв глаза рукой...И дух унес его в пространство: во мгновеньеУвидел он широкий лик земли,Мильоны солнц заискрились вдали...И понял он, что пробил час виденья:Гигантский смерч весь мир потряс до дна,И проклятья и рыданья,Как клочья пены в бездне мирозданьяНесутся > боги, царства, племена
<1901—1902?>
«Холодный Сен-Жюст…»
Холодный Сен-ЖюстГлядит величаво и строго,Как мраморный бюстБельведерского бога.
<1904>
«Она ползла по ребрам гор…»
Она ползла по ребрам гор,Где тропы свиты в перепутья,И терн нагорный рвал в лоскутьяПарчой серебряный убор.А где был путь скалами сужен,Там оставались вслед за нейСтруи мерцающих камнейИ нити сорванных жемчужин.Белел по скатам белый снег,Ледник синел в изломах стекол.И на вершине – человекСтоял один, как царь, как сокол.....................................................................................................И подползла и ниц лицомОна к ногам его припала.И стынут льды немым кольцом,Овиты дымками опала.И время медлит... Мир притих...Сбегает жизнь. Еще мгновеньеИ смерть...
<1904>
«Дрожало море вечной дрожью…»
Дрожало море вечной дрожью.Из тьмы пришедший синий валПобедной пеной потрясал,Ложась к гранитному подножью.Звенели звезды, пели сны.Мой дух прозрел под шум волны.Мой дух словами изнемогУйти назад к твоей святынеИ целовать ступнями ногЛицо пылающей пустыни.
<1904—1905>
«Льняные волосы волной едва заметной…»
Льняные волосы волной едва заметнойСпадают гладкие и вьются на конце,И глубиной безумной и бесцветнойПрозрачные глаза на бронзовом лице.