Куда уйти от черных дум?Куда бежать от наказанья?Устала грудь, истерзан ум,В душе – мятежные страданья.Безмолвно в тишине ночной,Как изваянье, без движенья,Всё тот же призрак роковой,Стоит залогом осужденья…А здесь, вокруг, горя луной,Дыша весенним обаяньем,Ночь разметалась над землейСвоим задумчивым сияньем,И спит серебряный Кедрон,В туман прозрачный погружен…
7
Беги, предатель, от людейИ знай: нигде душе твоейТы не найдешь успокоенья:Где б ни был ты, везде с тобойПойдет твой призрак роковойЗалогом мук и осужденья.Беги от этого креста,Не оскверняй его лобзаньем:Он свят, он освящен страданьемНа нем распятого Христа!. . . . . . . . . . . . . . .И он бежал!... . . . . . . . . . . . . . .
8
ПолнебосклонаЗаря пожаром обнялаИ горы дальнего КедронаВолнами блеска залила.Проснулось солнце за холмамиВ венце сверкающих лучей.Всё ожило… шумит ветвямиЛес, гордый великан полей,И в глубине его струямиГремит серебряный ручей…В лесу, где вечно мгла царит,Куда заря не проникает,Качаясь, мрачный труп висит;Над ним безмолвно расстилаетОсина свой покров живойИ изумрудного листвойЕго, как друга, обнимает.Погиб Иуда… Он не снесОгня глухих своих страданий, Погиб без примиренных слез,Без сожалений и желаний.Но до последнего мгновеньяВсё тот же призрак роковойЖивым упреком преступленьяПред ним вставал во тьме ночной;Всё тот же приговор суровый,Казалось, с уст его звучал,И на челе венец терновый,Венец страдания, лежал!