Полное собрание стихотворений

Пусть говорят, что ты к людской

Тоске и скорби безучастна,

Что исцеления напрасно

Ждать от тебя душе больной.

Нет, я не верю! С нами ты

Живешь одною жизнью полной;

Или зачем же ропщут волны

И грустно шепчутся листы?

Зачем же с неба хор светил

Земле так ласково сияет

И слезы чистые роняет

Роса на свежий дерн могил?

На всё ответ в тебе найдет

Тот, кто с любовью бесконечной

К тебе и гнет тоски сердечной,

И радость светлую несет.

О, не отринь, природа-мать,

Борьбой измученного сына,

Чтобы хотя на миг единый

Сошла мне в душу благодать!

Чтобы с себя я мог стряхнуть

И лжи и лености оковы

И с сердцем чистым, с силой новой

Опять пустился бодро в путь....

Да окрылит дух падший мой

Восторг могучими крылами;

Да буду мыслью и делами

Я верен истине одной!

<1862>

ОТЧИЗНА

Природа скудная родимой стороны!

Ты дорога душе моей печальной;

Когда-то, в дни моей умчавшейся весны,

Манил меня чужбины берег дальный...

И пылкая мечта, бывало, предо мной

Рисует всё блестящие картины:

Я вижу свод небес прозрачно-голубой,

Громадных гор зубчатые вершины...

Облиты золотом полуденных лучей,

Казалось, мирт, платаны и оливы

Зовут меня под сень раскидистых ветвей,

И розы мне кивают молчаливо...

То были дни, когда о цели бытия

Мой дух, среди житейских обольщений,

Еще не помышлял... И, легкомыслен, я

Лишь требовал у жизни наслаждений.

Но быстро та пора исчезла без следа,

И скорбь меня нежданно посетила...

И многое, чему душа была чужда,

Вдруг стало ей и дорого и мило.

Покинул я тогда заветную мечту

О стороне волшебной и далекой...

И в родине моей узрел я красоту,

Незримую для суетного ока...

Поля изрытые, колосья желтых нив,

Простор степей, безмолвно величавый;

Весеннею порой широких рек разлив,

Таинственно шумящие дубравы;

Святая тишина убогих деревень,

Где труженик, задавленный невзгодой,

Молился небесам, чтоб новый, лучший день

Над ним взошел - великий день свободы.

Вас понял я тогда; и сердцу так близка

Вдруг стала песнь моей страны родимой -

Звучала ль в песне той глубокая тоска,

Иль слышался разгул неудержимый.

Отчизна! не пленишь ничем ты чуждый взор.

Но ты мила красой своей суровой

Тому, кто сам рвался на волю и простор,

Чей дух носил гнетущие оковы...

<1862>

ОНА И ОН

Das ist eine alte Geschichte...

H. Heine {*}

{* Это старая история... Г. Гейне (нем.). - Ред.}

Ему всё мило было в ней:

И смех ребяческий, и ласки,

Ее голубенькие глазки,

И пряди светлые кудрей.

Мирился он с своей судьбой,

Когда к плечу его, бывало,

Ласкаясь, тихо припадала

Она головкой молодой.

Целуя чистое чело

И гибкий стан обвив рукою,

Он говорил: "На мир с тобою

Смотрю я честно и светло.

Ты дух мой слабый извлекла

Из бездны страшного паденья;

Звездою яркою спасенья

Ты в небесах моих взошла.

Отныне были б без тебя

Мне дни мои невыносимы;

Тоской безвыходной томимый,

Сошел бы в землю я, любя!"

На речи нежные она

Могла ответить лишь слезами

И не "клялася небесами"

Навеки быть ему верна.

Она, без клятв, без громких слов,

Всю жизнь любить его умела;

Она пошла за милым смело,

Покинув свой родимый кров.

Он был хорош. Лицо его

Следы носило жизни бурной.

Сначала света блеск мишурный

Любил он более всего;

Хоть, может быть, и не блистал

Он там звездой первостепенной

И обращался с ним надменно

Иной сиятельный нахал,

Но сердце женское не раз

Умел пленить он речью страстной;

И были все мужья согласны,

Что он опасен, как Ловлас.

В любви он видел жизни цель,

Бросал, потом опять влюблялся;

С одним соперником стрелялся

И сослан был он за дуэль.

Развратом, картами, вином

Он услаждал тоску изгнанья

И, небольшое состоянье

Убив, остался голяком.

Тогда-то он сошелся с ней;

Его ума она сначала

Боялась всё - не понимала

Его возвышенных речей.

Как дикий цвет в полях, цвела

Она, цены себе не зная;

Ей странно было, как такая

Степнячка нравиться могла;

Да и кому еще притом?

Ему, который там, в столице,

Конечно, не с одною львицей

Великосветской был знаком.

Он победить в ней этот страх

Старался нежностью покорной;

Большую опытность, бесспорно,

Имел в сердечных он делах.

И говорил он так умно!

А отличить в наш век, и сразу,

От чувства искреннего фразу

Сердцам наивным мудрено!

И в Петербург с собой увез

Ее он из глуши печальной;

С ним в путь она пустилась дальный

Без горьких жалоб и без слез.

Он представлял друзьям своим

Ее с торжествовавшим взором;

Друзья все поздравляли хором

Его с сокровищем таким.

Как был доволен он и рад,

Когда знакомые артисты,

Бывало, этот облик чистый

С головкой грёзовской сравнят!

Одна беда: своим трудом

Обоим жить им приходилось;

Она без устали трудилась,

Сидела ночи за шитьем;

А он... он места всё искал,

Но, получив ответ повсюду

Один: "Иметь в виду вас буду",

Пока сложивши руки ждал.

Хоть он на связи прошлых лет

Считать имел бы основанье,

Но в этот раз ему вниманья

Не оказал холодный свет.

Уверен я, известно вам,

Читатель мой, что очень трудно

В столице нашей многолюдной

Себя пристроить беднякам.

Себе отказывать во всем

Он не привык. Среди лишений,

Грошовых счетов, огорчений

Нередко желчь кипела в нем.

Купить хотел бы он своей

Подруге пышные наряды,

Чтобы завистливые взгляды

Привлечь, когда идет он с ней.

Ему хотелось побывать

В любимой опере, в балете;

Порой хотелось даже в свете

Блеснуть любезностью опять.

Во сне он часто видел бал;