Полное собрание стихотворений и поэм. Том II

Глазастые разгаданные люди
Поймёте ли вы горькое безумье
Безумье отрешённого от шума
Усталость отошедшего от света…
И видящего лица голубые
Да мёрзлые прожилки у висков…
Весь взбудоражен мир
Им только это…
Стоящим и смотрящим в непогоду
Им только это, а
За ночь до той пули
Которая убьёт и искалечит
И дождь тоскливый сразу оборвёт
Ах остановитесь на земле другие
По вечерам, в последние минуты
Перед закрытьем жарких магазинов
Смотрите в зеркала
Там в глубине их
Проходят люди серые, как воздух
Как капли
Из которых состоит
Весь этот дождь
Весь этот мир нелепый
Скрипенье тормозов
И скрипом туфель
И хлюпаньем по чёрным этим лужам
Залысинам, проборам и вискам
Наш мир пропах как сточная канава
Как не прошитые вставные зубы
Как запах человечьего нутра…
Пусть проплывают смокинги и фраки
И пиджаки в отчаянную клетку
И рожи, рожи бледные и злые
Остервенелых и тупых мужчин
Вы где?.. Вы где?..
На Севере живёте
Мороженую рыбу вы жуёте…
И почему у вас в почёте
Английский сплин…

«Частица байроновской тени…»

Частица байроновской тени
Его усталый жест
Осталось в мире Чайльд-Гарольдом
Закутавшись бродить…
Тревожно встретить ночь глухую
Двадцатый век
И в полосах дождя…
Стою бессмысленно ревную
Ко всем живущим я тебя…

«Что может быть интересного после двадцати……»

Что может быть интересного после двадцати…
Уже нельзя на улицах орать
Так чтобы все глазели — танцевать
Уже нельзя тебя за шею взяв…
Всё выступать и пить и обниматься
Прошла пора… Обязывает время
Ходить и скучным быть
И всё в стихи…
И в степи уводить грузовики…

«Кого винить что выбор этот сделан…»

Кого винить что выбор этот сделан
Давно нетерпеливыми руками
Я обнял тонкость твоей шеи белой
И отошёл тяжёлыми шагами
И страшно расставаться…
Слушай, слушай
Я испытал счастливые минуты
Когда ты ела и пила я видел
И улыбался зеркалу в глаза
Мы ведь с тобою вместе промотались
Мои неповторимые мгновенья
Мои дожди, мою святую грусть
Жизнь это может быть прикосновенье
И боль стесняющая грудь

«Когда жизнь испробована по-всякому…»

Когда жизнь испробована по-всякому
И отмечена множеством лиц
Когда устало и безразлично
Поймёшь что ничего уже не будет
Да и не было…
Ты только шёл к миражу
А он отодвигался в степи белые
И продолжался светить как абажур…
То женщиной он становился неразгаданной
И ждущей и жалеющей меня
А то желаньем славы и стихами
И колыханьем смутного огня…
Там на скале все ночи жгут костры
Какие-то туманные и ласковые
И обещают мне конец игры
И вой толпы и крики лебедей

«В бедной гостинице…»