Полное собрание стихотворений под ред. Фридмана

Мечтает там Крылов. Характеристика Крылова в послании почти совпадает с той, которая дана во втором варианте очерка Батюшкова «Похвальное слово сну» (1816), где говорится, что Крылов «пишет прелестные басни и комедии и необоримую леность свою умеет украшать прочнейшими цветами поэзии и философии» (Соч., т. 2, стр. 210).

Кипренский Орест Адамович (1783—1836) — русский художник, нарисовавший в 1815 г. лучший портрет поэта. Батюшков познакомился с Кипренским в доме Олениных; он высоко оценил его мастерство в очерке «Прогулка в Академию художеств» (там же, стр. 110).

Вандик — Антонис Ван-Дейк (1599—1641), фламандский живописец, портретист.

Тянислов — персонаж комедии Крылова «Проказники», бездарный рифмоплет. По свидетельству Греча, под этим именем следует подразумевать шишковиста П. М. Карабанова, осмеянного Батюшковым и в «Певце в Беседе любителей русского слова» («Газетные заметки» Эрмиона. — «Северная пчела», 1857, от 8 июля).

О Балдусах см. примеч. к эпиграмме «Всегдашний гость, мучитель мой...», стр. 328. И в данном случае Батюшков, несомненно, метил в писателей-шишковистов.

Писали, Забыв и вкус, и ум — перефразированный стих из поэмы В. Л. Пушкина «Опасный сосед» («Ну, к черту ум и вкус! Пишите в добрый час!»). Этот стих, направленный против писателей-шишковистов, Батюшков цитировал в письме к Гнедичу от 29 мая 1811 г., утверждая, что поэма В. Л. Пушкина «не понравится гг. беседчикам» (Соч., т. 3, стр. 128).

"Ты пробуждаешься, о Байя, из гробницы..."

Ты пробуждаешься, о Байя, из гробницы
При появлении Аврориных лучей,
Но не отдаст тебе багряная денница
      Сияния протекших дней,
   Не возвратит убежищей прохлады,
      Где нежились рои красот,
И никогда твои порфирны колоннады
      Со дна не встанут синих вод.

Май или июнь 1819

«Ты пробуждаешься, о Байя, из гробницы...». Впервые — «Современник», 1857, т. 62, № 3, стр. 82, в качестве «отрывка из неизвестного стихотворения» К. Н. Батюшкова, написанного в Италии в 1819 г., который сохранился в памяти друзей поэта. По убедительному предположению Д. Д. Благого, произведение на самом деле имеет «совершенно законченный характер» (изд. 1934, стр. 543).

Байя — старинный город близ Неаполя; во времена Римской империи в нем жила аристократия, построившая себе роскошные дворцы. Развалины древней Байи частью затоплены морем. Батюшков упоминал о своей поездке в Байю в письме к Карамзину от 24 мая 1819 г. (Соч., т. 3, стр. 557). Очевидно, около этого времени и было написано стихотворение.  

"Есть наслаждение и в дикости лесов..."

Есть наслаждение и в дикости лесов,
      Есть радость на приморском бреге,
И есть гармония в сем говоре валов,
      Дробящихся в пустынном беге.
Я ближнего люблю, но ты, природа-мать,
      Для сердца ты всего дороже!
С тобой, владычица, привык я забывать
      И то, чем был, как был моложе,
И то, чем ныне стал под холодом годов.
      Тобою в чувствах оживаю:
Их выразить душа не знает стройных слов
      И как молчать об них — не знаю.

Июль или август 1819

   Есть наслаждение и в дикости лесов...». Вольный перевод строфы 178 4-й песни поэмы Байрона «Странствования Чайльд-Гарольда». Впервые — «Северные цветы на 1828 г.», СПб., 1828, стр. 23. М. Н. Лонгинов опубликовал в «Современнике», 1857, т. 62, № 3—4, стр. 82, его продолжение, являющееся переводом начала следующей, 179-й строфы:

Шуми же ты, шуми, огромный океан!
      Развалины на прахе строит
Минутный человек, сей суетный тиран,
      Но море чем себе присвоит?