Полное собрание творений. Том 1

Первым делом епископа было благодарить граждан города за заботливость их о его помещении, причем он представил им неудобство жить ему, окруженному монахами, в светском доме семьянина, просил их помочь ему устроить хотя небольшое помещение при Крестовой церкви вместо вышеупомянутой развалившейся хижины. Граждане с усердием согласились. Тотчас собрана была сумма более 4 тысяч рублей, и с открытием весны началась постройка деревянного на каменном фундаменте дома о восьми комнатах с девятой моленной. В этом доме поместились: архиерей, два иеромонаха, несколько послушников и прислуга. Одновременно с этим было сделано епископом сношение с гражданским губернатором о соглашении управления государственными крестьянами заменить штатных служителей, которые наряжались палатой, взносом ежегодно денег по местной уменьшенной справочной цене по 40 рублей в год за рабочего. Соглашение это, представленное Кавказскому наместнику, было утверждено; точно так же по Высочайшему повелению, испрошенному наместником, заменены были и угодья, законом определенные архиерейским домам, ежегодным соответственным денежным окладом Кавказскому архиерейскому дому из оброчных сборов палаты государственных имуществ. Этим и ограничилось улучшение содержания епископа в бытность Преосвященного Игнатия на Ставропольской кафедре. Видя представления свои Святейшему Синоду об увеличении средств существования по разным причинам неуваженными, епископ Игнатий вошел об этом с ходатайством непосредственно к наместнику Кавказскому — князю Барятинскому, представив ему вполне положение епископа Кавказского, нищего, по тем средствам содержания, которые определялись ему лично (285 руб. серебром годового жалованья), и поставленного на такое административное место, которое непременно требует соответственной внешней обстановки и некоторой независимости в материальных средствах; при этом был представлен наместнику штат Таврической епархии, по примеру которой епископ просил определить содержание Кавказской кафедре. «Не для себя забочусь я об этом окладе, — писал Преосвященный Князю, — ибо меня несомненно уже не будет тогда, когда разрешится это мое представление, а забочусь для самого дела; лучше закрыть кафедру, чем оставлять ее в таком положении нищенском, понуждающем чиновников и лиц, какими обставлен епископ, искать неправильных средств к существованию». Это ходатайство, подкрепленное участием фельдмаршала, увенчалось успехом, но уже тогда, когда Преосвященный Игнатий оставил Кавказскую кафедру, теперь одну из самых обеспеченных в материальном отношении.

Первой заботой епископа Игнатия по управлению паствой было устроение богослужения в надлежащем церковном чине и восстановление должных отношений между духовенством и народом, как в городах, так и в селах. Сам он в обращении с духовенством был приветлив, прост и прям, постоянно заботился о его быте, образовании и взаимных отношениях, приличествующих священному сану; внимательно входил в действия благочинных, в нравственное состояние тех, кои подвергались наказаниям и замечаниям, стараясь, сколько возможно, отделять служебную виновность лица от его семейных обстоятельств и всяких домашних нужд. В исходе августа Преосвященный объехал юго-восточную часть епархии, посетил города Моздок и Кизляр и селениями восточной части губернии возвратился в Ставрополь, где на зиму и перешел во вновь построенный дом.

Преосвященный Игнатий обращал свое внимание также и на воспитание юношества в подведомственных ему учебных заведениях. Так, он нашел необходимым ограничить меры наказания, бывшие в обычаях в этих училищах, предложением семинарскому правлению, чтобы воспитатели обращали более внимания на нравственную сторону взысканий, развивали в детях и юношах совестливость, как более гарантирующую их доброе поведение, и тщательно обсуждали правдивость наказаний, соразмеряя их с виновностью; чтобы самые наказания эти были разумно-человечные, без увлечения гневом или горячностью.

Глава XIII

С наступлением весны 1859 года Преосвященный Игнатий весьма сочувственно отнесся к делу об улучшении быта крестьян с уничтожением крепостного права. Его глубоко огорчило кривое толкование воли Государя-Освободителя, извращение смысла слов «свобода» — «воля», благоволением Монарха дарованных своим подданным. По этому поводу Преосвященным были сделаны два предложения, разосланные циркулярно по епархии: в том и другом излагался евангельский взгляд на дело, и предлагалось духовенству руководствоваться этим взглядом в случаях сношения с прихожанами, когда эти будут обращаться за советом или вразумлением касательно крестьянского вопроса.