Полное собрание творений. Том 6

1. В царствование императора Феодосия жил близ Константинополя некоторый монах в маленькой келлии, вне города, невдалеке от врат, из которых императоры обыкновенно выезжали за город для прогулки. Феодосий, услышав, что тут живет монах-затворник, никуда не выходящий из келлии, начал при прогулке направляться к этому месту. Последовавшим за ним придворным он приказал приближаться к келлии монаха, — подъехал к ней один и постучался в дверь. Встал монах, отворил ему дверь, но не узнал, что это был император, потому что император, чтоб не быть узнанным, снял с себя царский венец. После обычной молитвы оба они сели, и спросил император монаха: «Как живут святые Отцы в Египте?» Монах отвечал: «Все молят Бога о спасении вашем». Между тем император внимательно осматривал самую келлию. В ней он не увидел ничего, кроме немногих сухих хлебов в корзинке, которая висела на веревке, прикрепленной к потолку. Император сказал: «Авва! на благословение предложи мне пищу». Монах вложил поспешно в сосуд соли и сухарей, влил воды, и они вместе употребили эту пищу; затем монах подал чашу воды императору, который и выпил ее. Тогда Феодосий сказал: «Знаешь ли, кто я?» Монах отвечал: «Не знаю, кто ты, господин». Император: «Я, Феодосий император, пришел к тебе попросить молитв твоих». Монах, услышав это, пал ему в ноги. Император продолжал: «Блаженны, вы монахи, свободные от мирских забот! вы наслаждаетесь спокойною и безмолвною жизнью; попечение ваше только о спасении душ ваших, о достижении жизни вечной, о получении наград небесных. Будь уверен в справедливости слов моих: я рожден от царя и царствую; но никогда не вкусил пищи с такою приятностью, как теперь». После этого император поклонился с особенным уважением монаху и вышел от него. В ту же ночь раб Божий начал так размышлять сам с собою: «Мне уже не подобает оставаться в этом месте; теперь, следуя примеру императора, пойдут многие ко мне не только из народа, но и придворные, и сенаторы не преминут воздавать мне почесть, как служителю Божию. Хотя они будут делать это ради имени Божия, однако я боюсь за себя, чтоб лукавый диавол не обольстил меня неприметным образом, чтоб я не стал находить удовольствия в приеме знатных особ, чтоб сердце мое не усладилось их похвалами и уважением ко мне, чтоб не потерять мне смирения». Человек Божий, рассмотрев все это, бежал оттуда в ту же ночь и прибыл в Египет, в пустыню к святым Отцам1796.

Обратим должное внимание, возлюбленнейшие братия, на ту ревность, с которою служитель Божий озаботился о сохранении в себе добродетели — смирения.

2. Во внутренней пустыне жил некоторый старец, удручавший себя в течение многих лет воздержанием и всеми духовными подвигами. Пришли к нему некоторые братия и, удивившись его жительству, сказали ему: «Отец! как ты переносишь это сухое, бесплодное и неудобное место?» Старец отвечал им: «Весь труд всего времени, которое живу здесь, не может сравняться с одним часом вечных мук геенны. Подобает нам в краткое время этой жизни подчиниться труду и измождить страсти нашего тела, чтоб обрести некончающееся успокоение в будущей и вечной жизни»1797.

3. Некоторый игумен имел в управлении своем десять монахов. Один из этих монахов был очень нерадив; он нисколько не заботился о своем спасении: ел безвременно, пил без воздержания, языка отнюдь не обуздывал. Старец часто увещевал, умолял его, говоря: «Брат! имей попечение о душе твоей, потому что ты умрешь, и если будешь жить так нерадиво, то пойдешь в вечную муку». Брат постоянно оказывал непослушание старцу и не внимал словам его. Из среды такой жизни он был восхищен смертию. Игумен очень печалился о нем, зная, что он жил в великой лености и небрежении. Подвигнутый скорбию об участи брата, игумен начал молиться о нем Богу, говоря: «Господи Иисусе Христе, Боже наш, открой мне о душе брата!» Так молился он долго. Однажды, стоя на молитве, пришел он в исступление и увидел огненную реку, а в ней множество человеков, опаляемых огнем и испускающих стоны, а посреди них и своего монаха, который стоял в пламени по шею. Игумен сказал ученику: «О брат и сын мой! не умолял ли я тебя позаботиться о душе твоей именно по той причине, чтоб ты не подвергся мучению?» Брат отвечал: «Возношу хвалы Богу за то, что по молитвам твоим голова моя по крайней мере имеет отраду»1798.