Полное собрание творений. Том 8

Со святителем Игнатием Федор Петрович познакомился, вероятно, еще в пору его учебы в Инженерном корпусе, а после его назначения архимандритом Сергиевой пустыни стал одним из наиболее верных ее прихожан. Об его дружеских, даже сердечных отношениях с Отцом архимандритом можно судить по публикуемым ниже письмам, написанным последним в Николо-Бабаевском монастыре. Увы! После восторженных описаний своих впечатлений от «родины» Федора Петровича, Святитель уже в письме от 4 февраля 1848 г. разделял с ним «скорбь крепкую, необыкновенную», вызванную неожиданной кончиной его сына, Константина Федоровича Опочинина. Своему наместнику святитель Игнатий писал тогда: «Сердечно участвую в скорби, постигшей благочестивое семейство Опочининых! К Федору Петровичу на этой же почте отправил письмо. Бог, видно, хочет, чтоб этот человек, в котором так много доброго, приблизился к Нему».

Константин Федорович Опочинин (1808–1848), по словам святителя Игнатия, «обещавший так много для отечества», к моменту кончины был флигель-адъютантом, полковником лейб-гвардии полка. Похоронен он в Сергиевой пустыни, где через недолгое время упокоятся и его отец, Федор Петрович, и его мать, Дарья Михайловна.

Следует отметить, что генетические качества Опочининых перешли и к внуку Федора Петровича, Федору Константиновичу Опочинину (1846–1881), известному археографу и библиофилу. Особенную память по себе Федор Константинович оставил как основатель «Опочининской библиотеки» в городе Мышкине, на что он затратил значительные средства. Жена его, Наталья Федоровна (урожденная Нарышкина), подарила мебель, которой была обставлена читальня библиотеки. А за два года до кончины Федор Константинович составил завещание, которым все русские книги своей библиотеки завещал Мышкинской библиотеке.

Ольга Шафранова

{стр. 85}

Письма святителя Игнатия к Федору Петровичу Опочинину [ 27 ]

№ 1

Ваше Высокопревосходительство!

Милостивый Государь!

Будьте по обыкновению Вашему милостивы к сему письмоподателю, расстроившему свое здоровье и желающему получить помощь в больнице, находящейся в заведывании Вашего Высокопревосходительства. Я уже не говорю, что Вы сделаете сим для меня новое одолжение; потому что в многолетнее мое пребывание здесь я не мог не видеть с сердечным утешением Ваше направление, направление постоянное, делать мне все доброе, полезное, приятное. Желая Вам препроводить святую четыредесятницу в вожделенном здравии и в радости встретить великий день Пасхи, с искреннейшею преданностию и совершенным почтением, имею честь быть

Вашего Высокопревосходительства

покорнейшим слугою и Богомольцем

Архимандрит Игнатий.

1843 года марта 4-го дня

№ 2

Милостивый Государь Федор Петрович!

Родина Вашего Высокопревосходительства прекрасна. Сколько не видел я местоположений на пути моем в Ярославль из Петербурга через Москву, никакая местность не поражает, не пленяет так взоров, как берега Волги. Какой обширный горизонт, какая роскошь! Берега Волги это страна с совершенно особенным, отдельным характером. Здесь все улыбается. Самые струи Волги, — какие-то нежные, добрые, — соответствуют назначению реки, назначению государственному, назначению: кормить, обогащать, благотворить. Вы носите характер Вашей родины. Когда взглянешь на Вас, то Ваша физиономия говорит: этот человек рожден, чтобы изливать благотворение на ближних и делом добрым и словом приветливым, мудрым. Светло чело Ваше! {стр. 86} Светит благонамеренностию! Оно способно быть и грозным, глас Ваш может издать и громовые звуки, но это — только по необходимости и по наружности. Сердце остается добрым и благонамеренным; но надо же взглянуть темной тучей и грянуть рассыпчатым громом, чтоб осветить застоявшиеся, предавшиеся дремоте души, возбудить их к движению, очистить от злокачественных газов. Я Вас таким не видал, но фантазирую и, кажется, безошибочно. А позволяю себе фантазировать с такою свободою и, может быть, вероятностию, от того, что люблю, знаю, убежден, что Вы меня любите: посему поспешаю известить Вас, что я притащился в Бабаевский монастырь 9-го Августа, дорогою похворав довольно и в свободное время от хворости посетил замечательнейшие святыни, бывшие на пути моем. Бабаевским монастырем я очень доволен. Местность живописная, роскошная. Воздух, воды — чудные! Провожу время почти совершенно один — с бесценными собеседниками книгами, которые говорят, когда захочу, — умолкают, когда захочу, — опять начинают свою скромную, безгласную беседу. Это уединение доставляет мне отдых, необходимый при моем нервном расстройстве, при котором развлечение служит обременением.

Призывая на Вас благословение Божие, поручая себя Вашей памяти, с чувством совершенного почтения и искреннейшей преданности имею честь быть

Вашего Высокопревосходительства

покорнейшим слугою и Богомольцем

Архимандрит Игнатий.

1847 года

августа 14-го дня

№ 3