Полное затмение

– Безусловно. Я не знаю, какое у вас мнение обо всех этих ведьмах, предсказателях судеб. Я же твердо убежден: они обыкновенные шарлатаны, живущие за счет простодушных людей или несчастных безумцев, завороженных верой в их сверхъестественные способности.

– Я пришел к тому же выводу, что и вы. Я никогда не видел, как проявлялись их так называемые способности. А ведь я был свидетелем многих удивительных вещей.

– Мадам… она тоже боится. Я был удивлен, увидев, какой ужас внушает ей этот мешочек. А ведь она наделена проницательным умом, в чем я не раз убеждался.

– До сих пор она жила в окружении суеверных слуг и батраков, которые буквально впитывают любую глупость, если ее убедительно преподносят.

– Вы правы. Однако достоверно известно, что подлинная власть этих отвратительных существ зиждется на страхе, который они внушают. Думаю, что первая причина заключается в следующем: отравитель хотел усилить воздействие яда, вызвав у мадам безумный страх. Если подумать, мешочек был спрятан довольно плохо. Даже удивительно, что служанка, подметая под кроватью нашей госпожи, не заметила его раньше.

– Да, отравитель действовал продуманно, – согласился Леоне.

– Вторая причина – еще более извращенная. Впрочем, я нахожу ее вполне удовлетворительной. Предположим, порчу наводят на расстоянии. Тот, кто подложил этот колдовской мешочек, вероятно, надеялся, что его свяжут с ухудшением состояния здоровья графини. Расследование с целью установления виновного априори обречено на провал, поскольку, как гласит легенда, колдун может находиться в нескольких лье* от своей жертвы. В отличие от отравителя, который каждый день подмешивает в пищу свой смертельный порошок. Чудовище надеялось, что оно сможет действовать в полной безопасности, даже когда физическое состояние графини станет внушать тревогу ее близким.

– Может ли отравление свинцом привести к быстрой смерти?

– Конечно. Но это опасно, поскольку тогда все поймут, что жертва была отравлена. Отравитель же хочет внушить нам, что речь идет о болезни, весьма схожей с той, что унесла в могилу первую даму д’Отон, а затем и Гозлена, ее сына. О болезни, в которой никто не виноват. Затем было бы вполне достаточно распространить слухи о семейном проклятии или даже навести подозрения на графа д’Отона.

– Из вас получился бы грозный следователь, мессир врач.

Жозеф из Болоньи внимательно посмотрел на рыцаря.

– Просто я, как и вы, проник во многие тайны человеческой души. От самых чудесных до самых отвратительных. Мы способны на все. На худшее и на лучшее. Вам это известно?

– Я это давно понял.

– Значит, поля сражений помогли вам опередить меня на несколько десятилетий, – прошептал Жозеф.

– Человек открывается там через страх, отвагу, подлость или предательство. Одному Богу известно, какое направление мы выберем.

– Да, только Богу известно, – согласился старый врач. – Еще одна гипотеза пришла мне на ум. Некоторые ведьмы и колдуны живут в собственных домах. И дурная слава о них распространяется далеко за пределами провинции. Они лелеют ее, словно малые дети. Об их успехах начинают говорить все громче, а они изо всех сил поддерживают легенду. Страх, который они внушают, защищает их и гарантирует многочисленную клиентуру. А вдруг мы имеем дело с одним из этих злодеев, для которого кончина мадам была бы своеобразным… вознаграждением? Ведь достаточно заставить поверить, что смерть мадам была вызвана адскими силами, укрощенными этим колдуном. Тогда никто не заподозрит отравление, обыкновенное убийство. Напротив, все будет свидетельствовать, что колдун навел на графиню порчу.

– Ваши объяснения смущают меня. Но они такие убедительные.

– Заметьте, рыцарь, что они не исключают друг друга. Мы можем столкнуться с существом, наделенным злым, но могучим умом.

– Но мы разделаемся с ним, – пообещал Леоне, вставая. – Позвольте мне откланяться, мессир врач. Я хочу поздороваться с мадам и успокоить ее.

Жозеф тоже встал. Он никогда не умел выражать своих чувств и поэтому нерешительно прошептал:

– Ах, мсье… Вас послал нам сам Господь. В отсутствие графа и его бальи мы с Ронаном были как две старые женщины, беспомощные, отчаявшиеся. Вы чудо, посланное в ответ на наши мольбы, чтобы спасти нашу любимую госпожу.

– Мы рассудим об этом позже, когда чудовище-убийца будет болтаться на веревке. Вы заметили улучшение состояния здоровья мадам после того, как еду для нее стал готовить Ронан? Или еще слишком рано?

– Она по-прежнему чувствует сильные боли в животе. Ей ничуть не легче, – удрученным тоном признался врач.

– Значит, отравитель по-прежнему подсыпает ей яд. Нам надо как можно скорее разоблачить его. Я немедленно займусь этим. Не будете ли вы так любезны положить для меня циновку возле двери опочивальни графини? Я не встану с нее до тех пор, пока не разгадаю эту дьявольскую шараду.

От облегчения врач закрыл глаза. Он боролся с желанием обнять рыцаря, словно тот был его сыном. Но тут одна тревога сменилась другой:

– А монсеньор д’Отон? Как спасти его от инквизиторского расследования, во всем напоминающего процесс?

Леоне мягко сказал: