Полнолуние

В желтом свете фонарей я увидела, как из-за угла на нашу улицу вылетел человек на вихляющем из стороны в сторону велосипеде. Человек почти непрерывно, визгливо орал. Видимо, он все же увидел нас под фонарем. Потому что повернул именно к нашему дому. Но в этот момент переднее колесо велосипеда налетело на бугор, руль вывернулся у человека из рук, он потерял равновесие и кубарем покатился по пыльной траве прямо к нам под ноги.

Первым, естественно, пришел в себя и адекватно отреагировал на происходящее дед.

Он бросился к лежащему ничком человеку, ухватил за плечи и попытался поднять. Опомнившийся папа кинулся на помощь деду. Вдвоем они перевернули человека на спину, и только тогда я его узнала. Нет, не так: только тогда я его с трудом узнала. Это был Андрюша Скоков.

– Андрюша? Что случилось?! – заорал дед.

Они с папой усадили парня. Но Андрюша не отвечал на вопросы и явно никого вокруг не узнавал. Взгляд у Андрюши был просто обезумевший, широко открытым ртом он жадно хватал воздух. Крупное Андрюшино тело била дрожь, по подбородку текла слюна. Страшноватое было зрелище.

– Что случилось? – повторил дед свой вопрос.

– Там! – наконец еле выдохнул Андрюша. – Огромный… У переезда! Бегает на ногах…

Андрюша откинулся назад на руках у папы и захрипел, как умирающий. Зрачки у него закатились.

– Воды! Побольше! Скорее! – бросил дед маме.

– Дед, я боюсь… – прошептала я, опускаясь на колени рядом с Андрюшей. – Что это с ним?

– Шок, – коротко ответил дед и пару раз сильно хлопнул его по щекам. – Андрей! Очнись! Андрей!..

Но тот никак не реагировал ни на слова, ни на удары. Белки глаз жутковато светились за полуопущенными веками, рот по-прежнему был приоткрыт, как у слабоумного.

– Надо отнести его в дом, – сказал папа.

– Нет, – отрезал дед, продолжая методично лупить Андрюшу по лицу.

– Вот, вот, – из-за моей спины протянулись мамины руки, в которых дрожал кувшин, полный воды.

Дед схватил кувшин и плеснул водой Андрюше в лицо. Вода попала ему в приоткрытый рот. Андрюша дернулся, закашлялся и раскрыл глаза. Взгляд его постепенно стал принимать более осмысленное выражение.

– Где я? – прошептал он.

– Не волнуйся, Андрюша. Ты в безопасности, – ответил дед.

– А… А он?..

– Кто – он? – спросил дед.

– Этот… С зубами…

Андрюшу снова затрясло. Дед поднес кувшин к его губам. Андрюша сделал несколько жадных глотков.

– Ты кого-то видел? – спросил дед.

– Да, – выдавил из себя Андрюша.

– Кого, Андрюша?

Лицо у Андрюши внезапно сморщилось, и я с ужасом увидела, как вместо ответа этот молодой здоровый парень отчаянно зарыдал, уткнувшись в плечо деда.

Вывернувшие из-за угла "Жигули" мы заметили, только когда раздался пронзительный визг тормозов. Я обернулась. Из машины выскочил Михайлишин и бросился к нам.

– Николай Сергеевич, что тут происходит? – быстро спросил он, присаживаясь на корточки рядом с Андрюшей.

– Не знаю, Антон. Судя по всему, на него кто-то напал.

Михайлишин взял Андрюшу за голову и с трудом повернул к себе. По щекам парня ручьем текли слезы.

– Андрюша, успокойся… успокойся, – мягко сказал Антон. – Расскажи мне, что произошло? Что?

Андрюша судорожно сглотнул и тихо забормотал:

– Это просто ужас… Хотел меня убить, там, у переезда… Чудовище. Бегает на двух ногах, как человек… Быстро, очень быстро… Когти и зубы… огромные… Он хотел меня убить, убить, убить…

И, уткнувшись в дедово плечо, Андрюша опять затрясся в рыданиях.

– Так! Понятно, – процедил Михайлишин.

Он поднялся с корточек и через открытое окно вытащил из машины портативную рацию.

– Дежурный, дежурный, это Михайлишин. Я на Цветочной улице, семнадцать, – забормотал он в микрофон. – Попытка убийства. Срочно сюда "скорую" и ПМГ. И немедленно разыщите майора Терехина.

Глава 4. БУТУРЛИН

Все это было странно. Странно и весьма опасно.