Полнолуние

Майорский разум, работавший в авральном режиме, выдал перечень самых важных желаний и привел мышцы в действие. Ляшенко даже успел добежать до дежурки, чтобы воплотить зародившиеся приказы в жизнь и остановить резвую вертихвостку. Однако подчиненные под стать своему учителю не отличались быстродействием. Юля беспрепятственно и более того, триумфально, провиляла бедрами до ворот отдела.

Здесь боевой настрой угас. Девушка вдруг поняла, что находиться вдали от дома без копейки денег. Она не слишком тосковала по родителям-алкоголикам, однако и шастать по чужому городу в поисках новых приключений не хотела.

Понуро бредя к автобусной остановке, Юлия просила Создателя послать ей попутную машину, за рулем которой будет сидеть нормальный мужик, а не еще один Рыжов. Молитва была услышана. Не успела девушка сесть на скамейку, как у обочины притормозил мотоцикл с коляской. Из прямоугольного выреза шлема на Юлю смотрело знакомое веснушчатое лицо.

– Уже выпустили? – улыбнулся Платов.

– А я не представляю угрозу для общества!

– И куда путь держишь?

– В твою деревню! – неожиданно для самой себя выпалила Юля. – Подбросишь, Анискин?

– Во-первых, моя фамилия Платов. Звать Иваном. А во-вторых, в Кленовке только тебя не хватало. Езжай домой, лягушка-путешественница.

– Если по-хорошему тебя не уговорить, – развела руками девушка. – Придется идти на открытый шантаж.

– Шантаж? Интересно, чем ты будешь меня шантажировать?

– Тем, что не сказала твоему майору!

– Ого! Быстренько колись!

– И не подумаю! Сначала в деревню отвези!

– Ладно, только мне сначала в больнице побывать надо. Прыгай в коляску!

Юля игнорировала предложение Ивана, уселась позади него и положила руки на плечи.

– Заводи свою тарахтелку!

Платову не удалось попасть по педали стартера с первой попытки: мешала грудь Юли, упиравшаяся ему в спину. Не требовалось быть гением дедукции, чтобы понять – бюстгальтера она не носила.

* * *

Лицо Нины Павловны было таким бледным, что почти сливалось с подушкой и повязкой на голове.

– Еще раз повторяю! – едва слышно сказала Бутина. – Не Рыжов меня ударил! Видел бы ты рожу того чудища. На шее обрывок веревки болтался. Мертвец это!

– Нина Павловна! Мертвецы не имеет привычки бить живых кирпичом по голове и душить, – терпеливо разъяснял участковый. – Не их это стиль!

– Откуда ты про стили знаешь? За иконкой он приходил, потому как она его. Не может спокойно в склепе лежать! Вот и Зоя в последнее время сама не своя была: все в город ездила, в церковь наверное…

– Точно в церковь?

– А куда же еще? Молилась видать за грешную душу своего дядьки, но видать прощения не вымолила. Так-то…

– Выздоравливайте, Нина Павловна, – вздохнул Иван. – Обещаю, что к вашему возвращению разложу всех покойникам по гробам, а живых отморозков отправлю за решетку.

– Не шути так, участковый и…храни тебя Господь! – старушка с усилием подняла руку и перекрестила Платова.

Юля дожидалась Ивана, пуская колечки дыма сигаретой, которую стрельнула у мужика с перебинтованной рукой.

– Как там твоя бабуля? Не склеила еще ласты?

– Отставить жаргон! Она еще нас всех переживет!

Мотоцикл выехал за город и вскоре свернул с шоссе на проселочную дорогу, представляющую собой набор рытвин и ухабов.

– Медвежий угол – твоя Липовка, старший лейтенант! – прокричала Юля на ухо Платову. – Не понимаю, как здесь вообще жить можно!

– Зачем же тебе сюда рваться?

– Просто больше пока податься некуда! Родаки в пьяном угаре и не заметят, что доченьки три дня дома нет.

Не доезжая до деревни, Иван остановил мотоцикл.

– Слушай, красавица, а что люди подумают, если меня с тобой в Липовке заметят?

– А мне без разницы!

– Значит так: до завтра тебя в бывший Дом колхозника определю. Там все равно никто не живет, а утром самолично на автобус посажу. Усекла?

Девушка с недовольной гримасой кивнула.

– Теперь рассказывай свои секреты.

Юля спрыгнула с сиденья и хлопнула Платова по плечу.

– А ведь теперь только от меня зависит, долго ли тебе в старших лейтенантах ходить.

– Ну-ну! – усмехнулся Иван. – Вот уж никак не думал, что моя карьера в твоих руках.

– В моих. Тот дядька, который к Рыжову приходил, заикался. Много в вашей глухомани мужиков с такой приметой?

Платов, нахмурившись, завел мотоцикл.

– Понятно. Поехали!

В Липовке хватало жителей с разного рода физическими и умственными недостатками, но заикался только один человек: предприниматель Николай Астахов. Паренек не слишком прочных нравственных устоев.

Прежде чем наведаться к нему, участковый поехал в деревенскую управу, взял у секретарши ключи от бывшего Дома колхозника.

Поднявшись вместе с участковым на второй этаж, Сизова обвела взглядом пыльные апартаменты и саркастически усмехнулась.

– Нет. Это не Рио-де-Жанейро. Это гораздо хуже.

Платов выволок из завалов разобранной мебели панцирную кровать и приладил к ней спинки.

– Ну, ты, знаток советской сатиры, скажи спасибо, что сюда впустили. Сейчас в деревне такие дела творятся! Меня вообще с работы погнать могут, если узнают, что я тебя здесь оставил.

Юля бухнулась на собранную кровать, забросила свои стройные ножки на спинку и сладко потянулась.