Полнолуние для магистра

Вот запал он ей в душу, да настолько, что не думать о нём, не представлять, не желать поцелуя, а, может, и чего-то большего невозможно. И выходит, что она, как те дурочки из женских романов, втюрилась, втрескалась так, что крышу сорвало окончательно… Вот вам и смешно.

А грустно потому, что будущего у них нет, и не будет. Осталось каких-то недели две случайных встреч или возможных свиданий — при условии, если Рихард сможет побороть своё невыносимое джентльменство и в самом деле примется за ней ухаживать, да ещё по всем правилам. Но пойдёт ли он на это?

«А как же я?..»

…А вы, дорогой Магистр, тоскующий, не похожий на себя, строгого и сдержанного, склоняющийся с мольбой к её руке — всего лишь сон. Сон. Подсознание подсуетилось, выдавая желательное за действительное. В реальности же их расставание лишь вопрос времени. Ах, окажись Лика в этом мире самой собой — уж она бы отбросила природную нерешительность, тем более что несколько раз у неё очень даже выходило; и тогда хотя бы было что вспомнить. Но нынешнее тело принадлежало не ей, а невинной девушке. Его полагалось блюсти в чистоте. Так уж вышло.

Вздохнув пару раз, Лика поймала себя на том, что бездумно таращится в светлый потолок, а глаза уже до того привыкли к темноте, что хорошо различают очертания предметов в спальне. Кажется, пришёл страшный зверь бессонница… Она села на кровати, сердито стянула чепец.

Вытянув шею, глянула издалека на письменный стол. Рядом с подсвечником темнела магическая зажигательная палочка, нечто вроде местной многоразовой спички. Вздохнув, Лика нашарила на полу домашние туфли, прошлёпала к столу. Свеча зажглась сразу же, от первого прикосновения. Присев на стул, Лика пролистнула наугад несколько тетрадей старого Оулдриджа, понимая, что, в сущности, ничего в них не разберёт; просто надо же хоть чем-то себя занять. Почерк у «деда» был сравним с классическими каракулями врачей: желающий разобраться в завещанной им премудрости должен был обладать бездной терпения. Что ж, Ангелике, вроде бы, торопиться теперь некуда, будет чем заняться, когда вернётся…

А как к ней станет относиться Магистр? Будет ли склоняться к реке, смотреть грустно и безнадёжно? А она?

Не думать. Не надо.

Последняя тетрадь была заполнена каракулями лишь до половины. Лика прикрыла её, отодвинула в сторону — и лишь сейчас обнаружила, что вертит в руках карандаш, прихваченный машинально из желобка чернильного прибора, где таких карандашей было заготовлено несколько. Что пишет человек от нечего делать? Правильно, чаще всего тщательно отрисовывает своё имя. Вот она и вывела на вновь открытой чистой странице:

«Валерия Никольская».

А дальше рука сама нарисовала забавное лохматое существо, в котором без труда угадывалась скроушка.

Сквикки…

Лика задумалась.

А ведь та утверждала, что между Ликой и Ангеликой уже установлена связь… И проявляется она не только во владении языком, моторикой и знаниями на бытовом уровне. Память, чужие воспоминания, озарения, вроде тех, о старом дворецком из Грэхем-холла, нет-нет, да проявляются, пусть не все сразу, а как бы по запросу. Интересно, значит ли это, что точно так же Ангелика сможет считывать её, Ликины воспоминания?

И не обязательно личные. Хотя, должно быть, о симпатии… хм, пусть будет симпатия… к Магистру она наверняка уже знает. Но сам Рихард как-то упомянул вскользь, что каждый подселенец ценен уникальными знаниями и идеями своего мира. Рихард наверняка огорчится, если она исчезнет, так и не успев принести хоть какую-то пользу.

А хотелось хоть что-то после себя оставить.

Подумав, она опять склонилась над тетрадью.

История, география чужого мира вряд ли здесь пригодятся. Химия, физика, точные науки — в них Лика не сильна. А что может заинтересовать, например, человека из прошлой эпохи, заглянувшего в будущее?

Допустим, транспорт наземный, подземный, водный и воздушный. Монорельсы и скоростные поезда. Авиалайнеры. Теплоходы-города.

Сотовая связь. Всемирная Паутина. Телевидение и радио. Видео- и аудиоаппаратура.

Медицина, о которой Лика имеет сугубо пользовательское понятие, но всё же… В конце концов, если она правильно поняла — этому миру нужны не технологии и формулы, а, в первую очередь, идеи, которые он будет адаптировать под собственные нужды и возможности. Значит… Вакцинация и прививки. Микрохирургия. Трансплантология. Косметические операции. Новые возможности стоматологии. И многое другое.

Пожалуй, с этого она и начнёт. С перечня. И с тем расчётом, что однажды Ангелика Оулдридж найдёт этот реестр, ткнёт недоумённо пальчиком в незнакомое слово на русском языке, а та часть Ликиной памяти, что в ней к тому времени осядет, послушно выдаст перевод и вместе с ним — информацию по запросу. Хочется думать, что так и будет. В конце концов, попытка не пытка.

Глава 21

Итак, аудиенция лорду Грэхему была назначена регентом на среду.