Полнолуние любви Том 1

– Не болтай ерунду. Он весь пошёл в отца. Тот проиграл магазин в карты и скрылся, а этот тянет из матери деньги.

– Мы выкупим магазинп. Вот увидите, выкупим. – На глазах Родриго показались слёзы горечи. Он отвернулся, чтобы Флавия не увидела их.

– Ничего вы не выкупите! Мне жаль твою бедную мать. С такими детьми она обречена на нищую старость.

Алваренга вплотную подошёл к Родриго и, отчётливо произнося слова, сказал:

– Ты никогда не получишь мою дочь в жёны, понял? Не для того я ращу её один, чтобы отдать такому голодранцу. Найдём что-нибудь получше.

– Не слушай его, Родриго! – Флавия бросилась к ним, но отец, схватив её за руку, поволок в дом. – Пусти, мне больно, – завизжала Флавия.

Из окна «мерседеса», застрявшего в уличной пробке, за этой сценой наблюдал холеный пассажир.

– Жуть! – прокомментировал он. – У этих людей нет никакого стыда и никакого понятия о чести.

Шофёр промолчал.

Раздражённый его неодобрительным молчанием, хозяин нарочито громко отчеканил:

– Я ведь сто раз просил не ездить по этим улицам! Ты что, издеваешься надо мной?

– Простите, пожалуйста, – кротко ответил шофёр. – Мы успеем.

– Откуда ты знаешь, успею я или нет? Откуда ты знаешь, сколько стоят каждые полчаса моего рабочего времени! И потом, когда будет исправлен кондиционер? Я задыхаюсь в этой вони. – Холёный пассажир резко открыл дверь и вышел из машины. – Предупреждаю тебя в последний раз: если ты будешь возить меня по этой паршивой улице, – поищи другого хозяина.

– Но на этой паршивой улице жила ваша бабушка! – сказал насмешливо голос за спиной.

Сеньор Силвио обернулся и увидел Женуину. Несколько секунд они, молча, смотрели друг на друга. Первым опустил глаза Силвио. Пытаясь скрыть смущение, он вынул из кармана платок, вытер лоб.

– Мы здесь зарабатываем на хлеб себе и детям, и незачем оскорблять нас за то, что мы бедны, – громко сказала Женуина.

– Я вас не знаю и знать не хочу, – пробормотал сеньор Силвио и стал торопливо протискиваться сквозь толпу бедно одетых людей.

Вслед ему пронзительно свистнул чернокожий Вашингтон, торгующий за соседним прилавком.

И тут Женуина увидела белую коробочку на асфальте прямо возле прилавка. Она подняла коробку.

– Интересно, что этот нахал потерял? Как мне хочется, чтобы он просил милостыню на паперти. Ну-ка, прочитай, Вашингтон. Ты же хвастаешься, что знаешь английский.

Шевеля губами, Вашингтон читал мелкий текст на вкладыше. Его доброе лицо становилось всё более озабоченным.

– Ну что там? – нетерпеливо спросила Женуина.

– Дело плохо. Это лекарство для ребёнка. Его нужно давать каждый день, и оно очень дорогое. Бедный малыш – у него лейкемия, теперь я понимаю, почему этот сеньор такой нервный. Что делать, Женуина?

– На нервного мне наплевать, а ребёнка жалко. Дай сюда. Вот видишь, на коробочке адрес. Я отвезу. Поторгуй вместо меня.

– Странная ты, Жену, только что проклинала этого типа, а теперь готова всё бросить ради его ребёнка.

– Почему это всё бросить? Подумаешь, два часа не поторгую. Не облезу.

Мерседес ненавидела свою работу. Она стояла у прилавка с видом оскорблённой королевы, давая понять, что оказалась здесь случайно и по недоразумению. В стеклянных прилавках на тёмном бархате были выложены колье, кольца, серьги, подвески. Мерцали изумруды, сапфиры, переливались бриллианты. Бразилия славится во всём мире драгоценными камнями, и здесь они даже не слишком дороги для туристов, но всё же, недоступны для таких девушек, как Мерседес и Розита.

– Мерседес, у тебя каждое утро такой вид, будто у тебя сгорел дом. Что за трагедию ты разыгрываешь? Неужели не надоело? – насмешливо спросила Розита.

– Да, надоело. До тошноты! Я ненавижу всё это.

– Что именно?

– Эту улицу, свой дом, эту лавку, куда, кроме тупых идиотов, никто не заходит.

– Почему не заходит? Вчера сюда заходил классный мужик, купил дорогое кольцо, платил по кредитной карточке…

– Не ври!

– Зачем мне врать? Он это кольцо просил уменьшить и принести в отель на Копакабану.

– Я отнесу.

– А это уж как сеньор Баррозо решит.

Мерседес взбила свои короткие кудрявые волосы, подновила помаду на губах и решительно открыла дверь, ведущую в помещение за лавкой. Через пять минут она вышла сияющая.

Сзади шёл хозяин.

– Поезжай на автобусе. Это совсем рядом с остановкой. Положи коробочку в сумку, а кольцо – в лифчик. Надеюсь, к тебе никто не полезет за пазуху, – крикнул вслед Мерседес хозяин.

С этого, казалось бы, малозначительного события у Мерседес началась новая жизнь. Она, будто предчувствуя это, была как в лихорадке. Срывала с вешалок то одно, то другое платье. Вертелась перед трюмо, примеряя косынки. За этим занятием и застала её Женуина.

– Мама, у меня важное дело на Копакабане. Дай денег на такси. – Мерседес умильно заглянула матери в глаза.

– Ты берёшь эту косынку? Но она нужна мне. Я тоже иду по важному делу. Один сеньор потерял лекарство для своего малыша. Надо вернуть.

– Забирай свою косынку и дай мне денег на такси.

– Не могу. Мне самой нужны, мне тремя автобусами ехать.

– Вот это да! Тебе жалко денег для родной дочери и не жалко для какого-то прохожего.